Исключительно моя - Ника Орлова

В такси погружаюсь в гнетущие мысли. Я пять лет вникала в тонкости психологии, перелопатила массу литературы, научилась воспринимать мир объективно, правильно выстраивать коммуникации, владеть собой.

Но с Никольским все пошло не так. С самого начала. Меня захлестывают эмоции, новые, сильные, порой, необъяснимые. Как бы я не отрицала, но он мне не просто нравится, я влюбляюсь, и в нашем случае это провал.

Нельзя в него влюбляться, он временное явление. Нельзя!

Проехав полпути, слышу настойчивый звонок телефона, достаю его из клатча — тетя Лида.

— Алло!

— Яночка, у меня тут такое приключилось, — рыдает она в трубку.

— Что такое?

— Я вешала шторы и упала со стремянки, на ногу встать не могу, она распухает на глазах. Еле доползла до телефона.

— О, Боже! Не двигайтесь, я скоро приеду. Лера где?

— Она же на практике, за городом. Трубку пока не берет.

— Не плачьте, я буду минут через двадцать.

Прошу таксиста отвезти по другому адресу, договариваюсь, чтобы не брал других заказов, повезем женщину в больницу.

* * *

Лера набирает мать в третий раз, когда я уже, справившись, выхожу от них.

— Я отвечу, — говорю лежащей в кровати, тетке.

— Да, Лера. Мы уже дома, все нормально.

— Ян, я уже еду, отпросилась, наконец.

— Не спеши, к ней соседка пришла, побудет, пока ты приедешь. Я завтра к Шмелевой зайду, попрошу, чтобы тебе сделали свободный график, объясню ситуацию, думаю не откажет. Куплю завтра костыли, у меня как раз первой пары нет, будет немного полегче.

— Хорошо, спасибо тебе. До завтра.

Перелом у тетки оказался серьезный, прямо на голеностопе, в гипсе прыгать минимум месяц. Хирург сказал, что еще и сильное растяжение связок в придачу. Ему, почему-то, было весело, он привык каждый день к таким случаям. Все подшучивал, что были всякие клиенты, но в вечерних платьях, прямо с подиума к ним еще не заглядывали. Это он, конечно, про меня. А нам с тетей Лидой не до смеха. Она женщина не маленькая, я еле дотащила ее обратно до такси, а потом она плакала и причитала мне всю дорогу, что теперь и работать не сможет качественно.

— Ну и не работайте, я помогу деньгами.

— Еще чего! Не буду я брать деньги Никольского, как-нибудь проживем.

— Тетя Лида, мне вот сейчас вообще не до ваших принципов, да и вы не в том положении, чтобы права качать. Так что давайте не будем характерами меряться.

Забежав в супермаркет под домом, накупила им продуктов. Под теткино ворчание, затарила ими холодильник и, дождавшись соседку, вызвала такси.

Открываю дверь в квартиру и теряюсь. В коридоре горит свет, а в гостиной работает телевизор, я точно его не включала сегодня. А потом вижу дубленку и туфли Вадима. Что? Как он здесь? Пульс забивается быстрее.

Раздеваюсь и захожу. Никольский сидит на диване с пультом в руках. Рубашка вытянула из брюк и расстегнута нараспашку. Выражение лица — ох, это смерч с катастрофическим исходом.

— Ну, и где ты была?

— Как ты тут оказался?

— У меня есть ключи. Почему тебя это удивляет?

Мог бы озвучить, не очень приятно, когда в твое жилье у кого-то есть беспрепятственный доступ, а ты этого даже не знаешь.

— Действительно, почему? Кто платит, у того и ключ.

— Умнеешь на глазах. Я задал вопрос, Яна!

— Тетка ногу сломала, пришлось везти ее на приемный покой, потом снимки, гипс и домой отвезла. Я не могла ее бросить, Вадим, не надо так смотреть.

— А трубку можно взять, просто сказать, где ты и куда пропала?! — взрывается он. — Это, бл*дь, сложно или ты решила, что меня можно в х*р не ставить?!

Я стопорюсь, о чем он? Мне никто не звонил.

— Ты видела количество пропущенных на своем телефоне?

— Нет…