Золотая лихорадка - Конни Мейсон

Несмотря на то, что на Одиннадцатом Верхнем она ничуть не скучала и была счастлива, Мэгги с удивлением обнаружила, что рада оказаться в городе. За время ее отсутствия Доусон сильно разросся. Вдоль Юкона появилась целая улица из новых домов, и постройки все еще продолжались. В гостиницах не осталось ни одного свободного номера, а салуны процветали, вытряхивая из старателей потом и кровью добытое золото.

Мэгги была приятно поражена, что в Доусоне стало больше женщин. Причем женщин не из разряда общедоступных. Девушка познакомилась с мисс Адамс, бывшей портнихой, которая теперь занималась починкой одежды. Мисс Адамс с гордостью поведала журналистке, что зарабатывает тридцать-сорок долларов в день, в то время как в своем родном городе она с трудом получала двадцать долларов в неделю. А миссис Уиллис, полная средних лет женщина, выпекала хлеб и брала белье в стирку, тоже неплохо зарабатывая на этом.

Была уже середина января, и на Аляске стояли самые жуткие холода. Столбик термометра нередко опускался до отметки пятьдесят градусов, и Мэгги проводила дни в постоянной тревоге за Чейза. Как он там один в своей далекой хижине?

Сама Мэгги жила в гостинице «Доусон Армз» в том же номере, в котором остановилась первоначально. Скотту удалось убедить хозяина оставить номер за ней, и девушка была ему очень благодарна за это, потому что иначе она оказалась бы на улице или, в лучшем случае, в какой-нибудь переполненной шлюхами дыре. За номер теперь приходилось платить сто пятьдесят долларов, и золото Чейза пришлось весьма кстати. Продукты тоже невероятно вздорожали, но Мэгги особенно не роскошествовала, довольствуясь малым.

Однажды в холле гостиницы Мэгги встретила Джека Лондона. Она искренне обрадовалась, увидев молодого человека.

— Здравствуйте, мистер Лондон, — сказала она, протягивая ему обе руки. — Как приятно снова увидеть знакомое лицо. Мне очень хотелось найти вас и поблагодарить за ту помощь, которую вы оказали Чейзу. Без вас он, наверняка, не выжил бы.

— Мое почтение, мисс Эфтон. Я тоже рад встрече с вами и тому, что вы живы и здоровы. Чейз, надеюсь, уже вполне поправился? Когда мы расстались, его рана была в ужасном состоянии.

— О да, теперь с ним все в порядке. Что вы будете делать весной? Вернетесь на озера или попытаете счастья в приисках?

— Пообедайте со мной, я вам все расскажу, — широко улыбаясь, предложил Джек, и Мэгги с готовностью согласилась.

Трапеза доставила обоим огромное удовольствие. Джек много говорил о людях, с которыми ему довелось познакомиться, и признался, что его заветная мечта — стать писателем.

— Я не хочу искать золото, я видел жизнь, полную отчаяния и горя, видел ее жертвы и ее борцов и хочу рассказать об этом всему миру, — делился своими планами Лондон.

— Мне нравится ваша искренность, Джек, — похвалила Мэгги. — Оставайтесь таким всегда. А когда будете великим писателем, в чем я нисколько не сомневаюсь, не забудьте в своих рассказах о Клондайке упомянуть и мое имя.

После обеда Джек и Мэгги договорились видеться чаще и с тех пор встречались почти каждый день. Они проводили время, делясь впечатлениями об увиденном, а подчас и споря до хрипоты. Так, например, Лондон считал, что вдохновения не существует, его заменяет упорный труд. Свои рассказы он писал сразу набело и обычно не переделывал, но зато работал медленно. Мэгги думала совершенно иначе. Она по наитию могла исписать за ночь несколько тетрадей и доказывала Джеку, что для каждой работы нужен определенный настрой.

Капитан Гордон тоже не обделял Мэгги своим вниманием, но его постоянная опека тяготила девушку. Она думала только о Чейзе и с нетерпением ждала марта, поэтому полные обожания взгляды Скотта ее смущали, порой даже раздражали. Как-то, уже в конце февраля, капитан грустно заметил: