Клянусь этой жизнью - Рене Карлино

— Нет, я уже говорила тебе, почему я здесь. Чтобы простить тебя.

— За что?

— За то, что бросила меня с ним.

Она правда считала себя невиновной?

— Ну, я бы не использовала слово «бросила». Ты всегда была папиной дочкой.

Что?

— Будто это оправдание, — огрызнулась я. — Его посадили в тюрьму за невыполнение отцовских обязанностей и жестокое обращение с детьми.

— Ты хочешь обвинить меня в том, что твой отец не смог оторваться от бутылки?

Я чувствовала, как лицо краснеет от злости. Почему я здесь? Казалось, она вообще чувств не испытывала.

— Ты эгоистка, — сказала я.

Она глянула на время на микроволновке.

— Пора идти.

— Где твой муж?

— На работе, — она посмотрела на меня.

— У тебя есть другие дети, которых ты бросила?

— Конечно, нет.

Поднявшись со стула, я направилась к двери, затем развернулась и положила руки на бедра.

— Он сказал, что я совсем не похожа на тебя. И знаешь, что грустно? Я очень рада, — мне вдруг стало не хватать воздуха. — Не понимаю. Почему ты меня ненавидишь? Что я тебе сделала?

— Я не ненавижу тебя. Я сделала все, что могла. Конец истории.

— Правда? — спросила я, отказываясь плакать при ней, и покачала головой. — Как ты можешь быть такой безжалостной? Ты чуть не разрушила мою жизнь.

Она моргнула в ответ. Если что-то и происходило за этими мертвыми глазами, я этого не видела. Развернувшись, я открыла дверь и вышла, громко хлопнув ею напоследок.

По дороге в отель я вспомнила, насколько несчастным был отец после того, как она ушла. До сих пор я всегда боялась, что способна совершить нечто настолько же ужасное, как совершила она, будто однажды переключатель внутри меня щелкнет, и я брошу людей, которые меня любили. Но теперь я вспомнила: она всегда была безразличной. Просто холодной как камень. Я даже никогда не видела, чтобы она плакала. Она не пыталась спрятать свою стервозную сущность за красивым фасадом. А всегда была стервой. Мне вспомнилось ее безразличие и отстраненность, даже когда я была маленьким ребенком. Не было ни объятий, ни особых сказок перед сном, ни милых прозвищ типа «бубочка» или «зайчик». Она и тогда была бессердечной и холодной, и сейчас осталась такой же. Мне было необходимо отпустить ее и не ожидать, что ее материнские инстинкты вдруг очнутся ото сна.

Следующие пару дней я провела в своем гостиничном номере, сидя над текстом. В день мероприятия Джейса я заглянула на его сайт. У него была встреча в баре после чтения в книжном магазине. Мне хотелось держаться подальше, разобраться во всем, но я как будто чувствовала его рядом. Назовите это судьбой или счастливой случайностью, но миссия, состоящая в том, чтобы связать концы с концами моего прошлого, привела меня прямо в Нэшвилл. Мы с Джейсом снова оказались в одном городе. Это, конечно, предполагалось, но опять же, я сама подтолкнула события. Я оказалась в его электромагнитном поле, и теперь меня тянуло к нему дюйм за дюймом. Какие таинственные силы разлучали людей и снова сближали их? Были это лишь гравитационные волны, или здесь действовало что-то еще?

Я поужинала в одиночестве, а затем пинала камень вниз по улице, спускаясь на пару кварталов от гостиницы и пытаясь отговорить себя от похода в бар.

Но несмотря на все мои блуждания той ночью, я оказалась прямо перед входом в бар. Конечно. «Бар и бистро Джексона». Как кстати.

Небольшой непринужденный ресторанчик был забит под завязку. На другом конце зала за барной стойкой я увидела Джейса в окружении оживленно разговаривающих женщин. В конце зала стояла Андреа и скучающе наблюдала за всем этим действом.