Сердца небес - Кэтрин Вилтчер

— Тогда накажи меня, — поддразниваю я его, расстегивая его рубашку и позволяя ей упасть к моим ногам скомканной кучей. — Попытайся выбить из меня все сострадание, но у тебя никогда не получится. Ты говоришь, что я твой ангел и что тебе до боли хочется стать лучше, когда ты со мной, но что хорошего в падшем ангеле с таким черным сердцем, как у тебя? Я не смогу вернуть тебя к свету, если ты продолжишь давить меня железным кулаком.

Данте смеется — пустой звук, в котором нет ни изящества, ни радости.

— Но мне так весело развращать тебя, Ив. Ты на вкус как гребаное искупление. Ангел мой, ты даже не представляешь…

Внезапно в своей голове я слышу слова Андрея Петрова.

«Как далеко ты готова зайти во тьму ради него?»

Прежде чем я успеваю ответить, он разворачивает меня и прижимает спиной к своему телу, одним огромным предплечьем обхватывая мои плечи, его твердая эрекция прижимается к моей заднице. Он весь горит под своей одеждой, обжигая мою кожу своей яростью и голодом.

Одной рукой Данте берет мой подбородок, ладонью лаская мое выставленное горло, напоминая мне о том, насколько я уязвима в его объятиях.

— Я все еще чувствую на тебе свой запах, — рычит он мне в волосы, пальцами слегка сдавливая мое горло и я сглатываю. — Ты хоть представляешь, что это со мной делает?

— Расскажи мне об этой новой тьме, — шепчу я, когда другой рукой он скользит по моему животу и опускается ниже. — Что случилось с тобой с тех пор, как мы расстались?

Он снова смеется и раздвигает мои ноги коленом, прежде чем ввести в меня свой палец. Я ахаю и пытаюсь вырваться, но он усиливает хватку.

— Как всегда любопытна, мой ангел. Тебе уже следовало бы знать, что некоторые тени лучше оставлять в темных углах.

— Поговори со мной.

Еще один палец оказывается во мне, и я стону от удовольствия. Данте начинает медленно трахать меня, прижимая пальцы к передней стенке моего естества, поглаживая ту часть, которая доводит меня до беспомощного желания. Через несколько минут он доведет меня до грани.

— Такая узкая. Такая мокрая… чувствуешь, как обхватываешь мои пальцы?

— Данте, пожалуйста!

— Все хорошее случается с теми, кто ждет, mi alma.

— Теперь дело не только в тебе. Ты больше не одинок.

— Слава богу. Ты знаешь, сколько раз мне приходилось дрочить за последние полгода? Твоя киска — гораздо более привлекательное предложение.

— О боже, — выдыхаю я, устремляясь все ближе к небесам. Я жажду его грязных слов так же, как его члена или пальцев.

— Ты кончишь для меня?

— Да!

Данте двигает пальцами туда-сюда с жестокой интенсивностью. Другой рукой он мнет мою грудь, а затем перекатывает сосок между кончиками пальцев, прежде чем сильно ущипнуть. Острая боль — это топливо для тлеющего пламени внутри моего таза. Я жестко кончаю с хриплым криком, и его толчки усиливаются, чтобы усилить и продлить каждый восхитительный фрагмент моего оргазма, пока тело не начнет кричать о новом освобождении.

— О боже, хватит, хватит! — я всхлипываю, но он замедляется только тогда, когда я снова разваливаюсь на части в его объятиях.

— Кажется, я сказал тебе забраться на кровать, — грубо говорит Данте, отпуская меня и подталкивая к кровати с балдахином. Шокированная, я вскидываю голову и чуть не падаю на колени. Я дрожу, лишенная тепла его тела, все еще трепещущая и подвешенная от своего кайфа.

— Но…

— Черт побери, Ив. Ты же знаешь, как я ненавижу повторять.

Мое сердце колотится, как барабан, когда я спиной забираюсь на матрас. Он крадется ко мне, как охотник, высматривающий свою добычу. В прошлом у меня было ощущение, что он всегда скрывал частичку себя во время секса. Как будто ему было невыносимо показывать мне, какой он дикарь на самом деле.

Сегодня ответ на это я не узнаю.