Мое темное желание - Л. Шэн, Паркер Хантингтон

Да, болен.

Зак:

А ты — противоядие, Осьми.

58

ФЭРРОУ

Мне пришло в голову, что приглашение Андраша потренироваться может быть наказанием перед моей казнью.

В конце концов, сегодня он достиг нового уровня раздражения. Чудо, если учесть, что его узкий диапазон эмоций сравним с психопатом.

Андраш сорвал с лица маску.

— Az lsten verje meg (пер. Черт возьми).

Он топал по лыжне, пройдя половину нашей тренировки.

Я даже не знала, что я сделала не так на этот раз — кроме того, что пришла раньше, сосредоточенная и бдительная, уничтожая все его попытки поймать меня с помощью своей шпаги.

Я отцепилась от троса и устремилась за ним.

— Эй, у нас еще есть сорок минут.

Он проигнорировал меня и ворвался в свой кабинет.

Я успела проскользнуть внутрь до того, как дверь захлопнулась.

— Что происходит?

Волосы прилипли к моему лбу, слипшись от пота. Я смахнула их, переминаясь с ноги на ногу.

Все утро нам удавалось игнорировать слона в комнате, но у меня было ощущение, что этот слон вот-вот разобьет в пух и прах ту маленькую надежду, которая у меня была.

— Нет смысла, Фэр. — Андраш рухнул в кресло, прикуривая сигарету, несмотря на запрет на курение. — Мы закончили. Твоя карьера переживает экзистенциальный кризис. Какой бы талантливой и целеустремленной ты ни была, у тебя нет будущего в фехтовании. — Он откинулся в кресле. — Притворяться, что это не так, жестоко по отношению к тебе и пустая трата моего драгоценного времени.

Я осталась стоять, хмуро глядя на него.

— Тогда почему ты ждал три четверти нашего сеанса, чтобы сказать мне это?

Мои щеки запылали.

Андраш поднял плечо.

— Я пытался избавить тебя от своих мыслей.

— Ты никогда не делал этого раньше.

Он затянулся сигаретой, выпустив струйку дыма между тонкими губами.

— Я хотел в последний раз взглянуть на твое ремесло, прежде чем сообщить тебе о своем решении.

— Да ну? — Я скрестила руки. — И каков вердикт?

— Ты готова к Олимпиаде. — Он постучал сигаретой по пепельнице, его лицо по-прежнему было глубоко нахмурено. — Помнишь моего друга в МОК?

У него было много друзей в Международном олимпийском комитете. В конце концов, репутация Андраша Хорвата шла впереди него.

Я кивнула, хотя это мог быть кто угодно.

— Конечно.

— Мы обсуждали тебя всю неделю.

Я подалась вперед.

— И?

— Он вернулся в комитет. Они готовы дать тебе второй шанс, если ты заплатишь остаток гонорара вперед.

Мое сердце заколотилось о грудную клетку.

Я могла это сделать.

Теперь, когда Зак оплатил мой юридический счет, я действительно могла это сделать.

Надежда застряла у меня в горле, сгустив голос.

— Думаешь, есть шанс?

— Не могу ничего обещать. — Из его ноздрей вырвались два столбика серого дыма. — Но это возможно.

— Мы должны попытаться. — Я положила пальцы на его стол, наклонившись. Так много для того, чтобы принять мою отставку. — Я сделаю все, что потребуется. Мы будем тренироваться дважды в день. Я заплачу остаток гонорара вперед…

— К этому прилагаются определенные условия.

Я моргнула, ожидая.

Он зажег уголек своей сигареты, чтобы собрать небольшую гору пепла на подносе.

— Ты прекращаешь этот глупый судебный процесс против своей мачехи и оставляешь семью своего отца в покое.

Его слова выбили из меня дух.

Я попятилась назад от их силы.

Семья твоего отца.

Кем я была для него? Рождественским украшением?

Почему бы мне не бороться с несправедливостью? Вера сфабриковала завещание и лишила отца его последних желаний. Уход на пенсию в нашей компании всегда был моей целью.

Фехтование было мечтой, но это не было долгосрочной карьерой. И я не хотела, чтобы меня пристыдили и заставили подчиниться.

В конце концов, роза не выживает без шипов.