Мое темное желание - Л. Шэн, Паркер Хантингтон

Зак начал нести меня вниз по лестнице в гостиную. Синие и красные огни вихрились по оконному стеклу, отбрасывая разные оттенки на его красивое лицо.

— Я все записала. — Я откинула голову назад, глядя на него сверху. — Наверху.

Оливер вошел в комнату, держа в руках мой телефон.

— Он уже у меня.

Ром вывел его за воротник на улицу, чтобы поприветствовать копов, и мы остались наедине.

Зак сидел на диване, обнимая меня.

— Нам повезло, что ты осьминог, а не я.

— Почему?

— Если бы у меня было восемь конечностей, Андраш был бы уже мертв.

Я хихикнула, наконец-то позволив себе расслабиться.

Моя улыбка померкла при виде офицера, который вывел Веру в наручниках на улицу.

— Все действительно закончилось. Почему мне не становится легче?

Четверо санитаров уносили Андраша на носилках.

Зак провел большим пальцем по моему глазу.

— Потому что ничто из этого не вернет тебе отца.

— Я скучаю по нему.

— Я знаю, детка.

— Спасибо, что пришел.

— Всегда. Теперь ты в безопасности, Фэрроу. — Зак поцеловал меня в висок. — Ты всегда в безопасности.

Но мое сердце не было в безопасности.

Потому что оно, наконец, осознало нечто опасное.

69

ЗАК

После автокатастрофы у меня появилось шестое чувство.

Способность распознавать катастрофу до того, как она произойдет.

Я почувствовал это во время противостояния с семьей Фэрроу. Я почувствовал это и сейчас, когда вез ее домой, а она смотрела в лобовое стекло, погруженная в свои мысли.

Запах прощания висел в воздухе, как дешевый парфюм. Согласно условиям нашего соглашения, все было кончено. Закончено и завершено.

Я могу прикасаться к человеческой плоти.

Фэрроу уладила свои семейные проблемы.

Адвокаты завернут все остальное в аккуратный бантик.

И все равно никто из нас не решался затронуть эту тему.

К черту.

Я свернул на обочину перед самым выездом на Дорогу Темного Принца. Она никак не отреагировала, продолжая молча изучать линию деревьев.

— Фэрроу.

По-прежнему ничего.

Я отстегнул ремень безопасности, выпрыгнул из машины и обогнул ее, распахнув дверь. Она уставилась на мое плечо, не обращая ни на что внимания, и это стало для меня вторым сердечным приступом за ночь.

Первый случился при виде того, как Андраш расправляется с ней. Если бы Олли и Ром не оттащили меня от него, я бы сейчас сидел в камере, а он — в морге.

Наконец, наконец, она подняла на меня глаза, когда я подхватил ее на руки и перенес нас обоих в просторный багажник, откинув заднее сиденье, чтобы получилась плоская кабина.

— Что творится в твоей голове, Осьми?

— Ничего хорошего.

— Невозможно. — Я усадил ее, включив верхний свет. — Где болит?

— Везде.

Нависнув над ней, я слегка потрогал ее за плечо, как раз в том месте, где, как я видел, ее схватил Андраш.

— Здесь?

Крошечная, неохотная слезинка потекла по ее щеке. Она не всхлипывала. Не издала ни звука. Просто кивнула.

Я наклонился и поцеловал то самое место. Она закрыла глаза, когда я провел по нему языком, стирая все следы этого ублюдка.

Я провел языком по ее шее, где она ударилась о стену.

— А здесь?

— Мой локоть тоже.

Она смотрела на крышу, пока я стирал прикосновения Андраша с ее шеи, бедра, спины, локтя.

Все это время она не произнесла ни слова.

— Прекрасно. — Когда я закончил, я отстранился и просто уставился на нее, когда она растянулась на багажнике, ее дикие солнечные волосы разметались во все стороны. — Чертовски красивая.

Пальцы Фэрроу прочертили дорожку на нейлоновой подкладке.

— Что вы думаете о Монови?

— Никогда о нем не слышал.

— Это в Небраске.

— Похоже на то.

— Одно население.

— К чему ты клонишь?

Пожалуйста, не говори "Монови".