— Ты стала смышленее с тех пор, как уехала из Гаррисона, — отметила Роза, поднимаясь за Джесси по ступенькам.

— Да, — согласилась Джесси. Открывая дверь, она стянула перчатки и сняла шляпку. — Устраивайся, Роза Чай скоро поспеет.

— С чего ты вдруг стала ко мне такой внимательной, Джесси? Я же этого не заслуживаю.

— Ты моя сестра.

— Я знаю, но… Да ладно. — Роза села в кресло у кровати. — И сколько времени вы живете во Фриско?

— Недавно. Это прекрасный город, судя по тому немногому, что я здесь видела.

— Да уж… прекрасный, — пробормотала Роза. Спустя несколько минут в дверь постучала Энни росс. Передавая Джесси поднос с чайником и чашками, она с недовольством посмотрела на Розу.

— Благодарю вас, Энни, — сказала Джесси.

Энни Росс фыркнула и закрыла дверь.

Джесси поставила поднос на туалетный столик, налила две чашки, добавила сливок и сахару и подала тонкую фарфоровую чашку Розе.

— Выпей, и ты сразу почувствуешь себя лучше.

— Сомневаюсь, — ответила Роза.

Джесси разглядывала сестру, пока та пила чай. Когда-то Роза считалась красавицей. Теперь ее волосы потускнели и потеряли блеск. Кожа стала болезненно-желтой, под глазами виднелись четко очерченные темные тени.

Роза тупо глядела на чайную чашку, неловко чувствуя себя под пристальным, изучающим взглядом сестры. Как же ей объяснить, какой на самом деле была ее жизнь в эти последние месяцы? После аборта она тяжело болела. Если бы Коултер не дал ей денег на лечение, она бы умерла. Коултер дал ей крышу над головой и опиум, чтобы снимать нестерпимую боль и приглушить чувство вины, овладевшее ею, когда, придя в себя после операции, она поняла наконец, что натворила.

— Ты выглядишь усталой, Роза, — сказала Джесси, забирая у сестры пустую чашку и ставя ее на поднос. — Почему бы тебе не вздремнуть?

— Поспать? Да, неплохо бы.

Джесси стащила с кровати покрывало, помогла Розе снять платье и ботинки и укрыла ее одеялом. Через несколько минут та уснула.

Роза еще крепко спала, когда Джесси подумала, что Криду пора бы уже вернуться домой. Она сумела убедить Энни Росс, чтобы та разрешила Розе переночевать у них, а потом просидела всю вторую половину дня у окна, глядя на улицу. Еще совсем недавно она ненавидела сестру. И за то, что та не дала ей возможности выступить в суде с заявлением в защиту Крида, и за то, что та ее ударила, и за то, что стащила у нее деньги и часы отца. Но теперь она уже не чувствовала ненависти к Розе. Теперь ею владели только чувства сострадания и жалости.

Услышав в коридоре шаги Крида, Джесси встала.

Уговорить Энни Росс, чтобы Роза переночевала у них, не составило большого труда. Но она знала, убедить в том же Крида будет почти невозможно.

Когда он открыл дверь, Джесси широко улыбалась.

— Привет, — прошептала она.

— Привет, — ответил он и нахмурился, бросая шляпу на стул. — Что это у нас так темно? Ты спала?

— Нет.

Он обнял ее и поцеловал, заставив забыть обо всем.

— Так… — сказал Крид, глядя на свою маленькую жену сверху вниз. — Ты, наверное, уже пообедала?

— Нет, я ждала тебя. Энни сказала, что оставит нам что-нибудь.

— Тогда пойдем пообедаем, — предложил он. — Я с полудня еще ничего не ел. Я… — Взглянув на кровать, он замолчал. — Кто это там?

— Роза.

— Роза? Твоя сестра Роза?

Джесси кивнула.

— Какого черта она здесь делает?

— Ш-шш. Она нездорова, Крид. — Джесси взяла его за руку и вывела из комнаты. — Я была просто вынуждена привести ее сюда.

— Черт бы ее побрал, Джесси…

— Крид, выслушай меня, — прошептала Джесси, опасаясь, что их кто-нибудь услышит. — Она все это время была больна. Она не могла работать, и Коултер давал ей опиум.

— Опиум! — Крид выругался про себя.

— Крид, он заставляет ее торговать собой, чтобы содержать его.

— И что из этого? Она всегда этим занималась…

— Я знаю, но не так.