Попутчик - Лорен Биел

Когда возвращаюсь внутрь, там уже пахнет лучше. Беру наполовину выкуренную сигару со столика рядом со стулом и прикуриваю от старой "Зиппо", лежащей рядом. Мои щеки надуваются от густого дыма, сильного запаха, который каким-то образом пересиливает аромат смерти. Приятно чувствовать это между моих губ. Я скучал по привычке курить.

По крайней мере, на законных основаниях.

Кресло достаточно легкое, чтобы его можно было поднять. Ткань пахнет стариком, мочой и смертью. Определенно не соответствует стандартам Селены. Выношу его на улицу, позволяя сигаре замаскировать запах, пока иду. Я прислоняю его к задней стене сарая, и это все, что готов сделать с ним в удушающую жару.

Обхожу дом и вытираю руки о штаны, прислоняясь к перилам, окружающим переднее крыльцо. Двери широко открыты, чтобы избавиться от вони, и мухи и другие насекомые с жужжанием влетают и вылетают.

Глаза Селены закатываются и останавливаются на сигаре.

— С каких пор ты куришь?

Я ухмыляюсь, вытаскивая сигару изо рта.

— С тех пор, как мне исполнилось восемь.

— Господи, — говорит она, качая головой.

Я предлагаю это ей.

— Хочешь попробовать?

Она жует внутреннюю часть своих щек, прежде чем взять сигареты и положить между своими полными губами. Если бы она знала, что сигарету наполовину выкурил сам покойник, она бы ее не взяла. Она затягивается и отдает его обратно.

— С каких пор ты куришь? — Спрашиваю я с хитрой улыбкой на лице. Судя по тому, как ее губы обхватили сигарету, у меня такое чувство, что это у нее не в первый раз.

Она пожимает плечами.

— То и дело с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать. В основном, в отъезде. Как ты узнал?

Я подхожу к ней, приподнимаю ее подбородок и смотрю на нее сверху вниз.

— Потому что ты куришь так, как будто делала это раньше. И это чертовски сексуально. — Я провожу большим пальцем по ее нижней губе.

Ее глаза закатываются от моего прикосновения, но затем она отрывает лицо и вытирает рот.

— Чувак, ты только что избавился от мертвого тела.

Я оставляю сигару во рту. Ухмыляюсь ей и захожу внутрь, чтобы вымыть руки. Если бы она только знала обо всех вещах, к которым я прикасался в тюрьме, и, честно говоря, большинство из этого было хуже, чем мертвый парень.

Кофейные кружки и одна тарелка заполняют одну сторону раковины. Я мою руки, поворачиваю ручку и понимаю, что горячей воды нет. Не уверен, как Селена к этому отнесется. На самом деле, знаю. Ей это не понравится. Но она справится с этим ради меня. Что я ненавижу. Я все еще не сказал ей, что душ — это просто кабинка снаружи со шлангом, прикрепленным к ржавой насадке для душа.

Когда оборачиваюсь, она стоит позади меня, подлая маленькая добыча. По крайней мере, ее рука больше не прижата к носу, а это значит, что запах становится лучше. Или она привыкает к этому. Несмотря на это, у нее все еще хмурое выражение лица. Я не могу удержаться от смеха.

— Недостаточно хорошо для тебя? — Спрашиваю я.

— Это просто так…

— Это все, что у нас есть, кролик. Как ты думала, что здесь будет? Отель «Ритц Карлтон»?

Она сдувает волосы со лба.

— Я знаю, знаю.

— У тебя все еще есть шанс отказаться. Я все еще могу отвезти тебя на автобусную станцию.

Ее глаза сужаются.

— Нет.

— Тогда наслаждайся тем, что ты выиграла в нашей маленькой игре в прятки. Ты должна остаться со мной, как ты и хотела. — Я изо всех сил пытаюсь найти сочувствие к ней. В то время как это место понижает рейтинг для нее, это повышение для меня.

Я поворачиваюсь и начинаю мыть посуду. Может быть, она будет чувствовать себя лучше без воспоминаний о грязной жизни человека, разбросанных перед ней. Мои руки краснеют от холодной воды.