Патрульные Апокалипсиса - Ладлэм Роберт (2007)

Случилось нечто важное, раз Соренсону потребовалось переговорить с ним срочно. Но что именно? Ладно, впереди еще целый час, а сидеть взаперти в маленьком гостиничном номере и перебирать в голове всевозможные варианты — этого он не выдержит, решил Дру Лэтем. К тому же риск невелик: на нем обтягивающая со всех сторон форма, в которой невозможно нормально дышать, волосы его выкрашены в нелепый блондинистый цвет. И еще он наденет темные очки, которые ему дала Карин. На улице уже темно, а что может обеспечить большую безопасность, чем сочетание измененной внешности и темноты? И, наконец, у него был плоский сотовый телефон. Если в случае крайней необходимости Лэтем понадобится Витковски или кому-то из самых проверенных людей в посольстве, они, не застав его в отеле, позвонят по этому номеру.

Лэтем спустился на лифте в фойе, прошел мимо стола консьержа, испытав неловкость, когда его приветствовали «mon colonel» и «полковник Уэбстер», да к тому же прикладывали руку к фуражке. Потом он прошел через вращающуюся дверь и оказался на рю Кастильон. Господи, как же хорошо на улице, вдали от стен своей тюрьмы! Он свернул направо, подальше от уличных фонарей, и пошел вниз по тротуару, дыша полной грудью. Дру двигался твердой, чеканной походкой, почти военной — он ухмыльнулся, осознав это.

Тут все и случилось. Зазвонил телефон в кармане кителя, звук был низкий и настойчивый. Лэтем засуетился от неожиданности, принялся судорожно теребить пуговицу на мундире, желая только одного: чтобы поскорее прекратился этот дурацкий трезвон. Наконец он выхватил из кармана звенящий аппарат и, нажав на кнопку приема, поднес к уху.

— Да, в чем дело?

— Это отряд "В" морской пехоты. Что вы делаете за пределами отеля?

— Дышу воздухом, есть возражения?

— Еще какие, черт побери, но уже поздно. За вами следят.

— Что?!

— У нас есть фото. Мы не уверены, но кажется, это Рейнольдс, Алан Рейнольдс из центра связи. Мы видим его в бинокль, но свет плохой, а он в шляпе, да еще с поднятым воротником.

— Как же он смог меня узнать? Я же в форме, да еще и блондином стал, черт возьми!

— Форму можно одолжить, а белокурые волосы не много дают, когда кругом темень и на голове офицерская фуражка. Теперь идите дальше, а когда станете убирать телефон в карман, засмейтесь. Потом сверните направо, в следующую узкую улочку. Мы изучили район, выйдем и пойдем сзади.

— Бога ради, остановите, схватитеего! Если он нашел меня, то наверняка держит на мушке квартиру миссис де Фрис.

— Мы за нее не отвечаем, кем бы она ни была. Только за вас, мсье.

— Я за нее отвечаю, господин пехотинец!

— Начинайте громко смеяться и убирайте телефон.

— Тогда ладно!

Дру, валяя дурака на переполненной народом улице Кастильон, захохотал, как гиена, сунул сотовый телефон в карман и через несколько ярдов свернул направо, в первую узкую улочку. Однако вместо того чтобы идти, он побежал, домчался до ближайшего крыльца справа и спрятался за каменным выступом. Улочка, немногим шире прохода между домами, была типичной для бедных парижских кварталов — имела долгую историю и славилась низкой квартплатой в здешних домах. Освещалась она всего двумя фонарями на противоположных концах проезжей части, остальное пространство окутывала тьма. Сняв фуражку, Лэтем принялся осторожно, дюйм за дюймом высовывать голову из-за каменного укрытия. Увидев человека с пистолетом в руке, который осторожно шел по узкой улочке, Дру выругался про себя. Он и не подумал взять с собой оружие — черт, да под этой облегающей формой его и спрятать некуда!

Тем временем, никого не видя впереди, человек с пистолетом ринулся к фонарю на другом конце улицы. Лэтем только этого и ждал. Едва мужчина поравнялся с ним, Дру стремительно выскочил из-за укрытия, резко выбросил ногу, попав преследователю в пах, затем швырнул его через неширокий проезд об стену и выхватил оружие из ослабевших рук потерявшего равновесие предателя.