Патрульные Апокалипсиса - Ладлэм Роберт (2007)

— Сукин сын! — заорал Дру, вдавливая Рейнольдса в каменную кладку с таким остервенением, какого не испытывал, применяя силовой прием на льду, когда играл в хоккей. — Откуда ты и что тебе известно?При чем, здесь мой брат?

— Вы не Гарри! — задохнулся нацист. — Я подозревал, но меня не захотели слушать!

— Я тебя слушаю, ублюдок! — прорычал Лэтем, прижимая дуло пистолета к его виску. — Говори!

—А говорить не о чем, Лэтем, у них мой отчет. О тебе и этой де Фрис, о той ловушке, которую вы нам устроили.

Вдруг правая рука его метнулась к воротнику. Он надавил на него и впился зубами в выпуклую часть ткани.

— Ein Volk, ein Reich, ein Fuhrer.[83]— захрипел умирающий Алан Рейнольдс.

Морские пехотинцы из отряда "В" неслись по темной узкой улочке с оружием наготове.

— С вами все в порядке? — закричал старший сержант.

— Нет, не в порядке, — ответил разъяренный Дру. — Как этот сукин сын мог пройти медицинский тест? Как он умудрился проскользнуть мимо всех этих современных микроскопов, психиатров и исследователей, которые якобы могут назвать дату, час и минуту зачатия пациента? Чушь все это собачья! Это же не просто нацист, который гнался за деньгами или почестями, это фанатик, он выкрикнул нацистское приветствие, глотая цианистый калий. Его надо было выявить много лет назад!

— Это бесспорно, — согласился сержант. — Мы связались по радио с полковником Витковски и доложили, что засекли этого выродка, нам так, во всяком случае, казалось. Он приказал нам действовать по обстановке, стрелять в руки или ноги, но доставить живым.

—Если начальство не наделило вас полномочиями, которыми, я думаю, оно и само не обладает, это будет трудновато, сержант.

— Мы отвезем тело в посольство, но сначала доставим вас обратно в «Интерконтиненталь».

— Вам пришлось бы обогнуть несколько кварталов, чтоб меня высадить. Я дойду быстрее.

— Полковник сотрет нас в порошок, если мы вас отпустим.

— А я вас сотру в порошок, если не отпустите. Я не подчиняюсь Витковски, но если вас это утешит, он — первый, кому я собираюсь позвонить.

Вернувшись к себе в номер, Лэтем снял трубку и позвонил Витковски домой.

— Это я, — сказал он.

— Когда ты в следующий раз скажешь моим людям, что станешь поступать как тебе заблагорассудится, потому что мне не подчиняешься, я сниму охрану и сделаю все, чтоб ты столкнулся с отрядом нацистских ликвидаторов.

— Охотно верю.

— Уж не сомневайся! — подтвердил рассерженный полковник.

— У меня были на то причины, Стэнли.

— Какие, черт побери?

— Карин в первую очередь. Рейнольдс отправил отчет нацистам, утверждая, будто я не Гарри, а другой Лэтем, и что Карин — участница ловушки.

— Весьма точно, черт бы его побрал. Он сказал, что это за ловушка?

— Цианистый калий помешал.

— Да, сержант мне доложил об этом, а также и о том, какого ты мнения о нашей системе проверки.

— Я, кажется, назвал ее чушью собачей, да так оно и есть... Выведи Карин из ее квартиры, Стэнли. Если Рейнольдс нашел меня, то квартире на рю Мадлен недолго ждать. Немедленно вытащи ее оттуда!

— Какие будут предложения?

— Сюда, в «Интерконтиненталь», светлый парик. И все такое прочее.

— Хуже не придумаешь. Рейнольдс нашел тебя здесь, и как знать, кому он еще об этом сказал или кто сказал ему?

— Что-то я не улавливаю.

— Это точно. Пойми, в посольстве есть еще один Алан Рейнольдс, еще один агент, причем явно не последний человек. А потому я перевожу тебя в «Норманди». Итак, полковника Уэбстера отправляют обратно в Вашингтон на переаттестацию.

— Это, как я понимаю, не предвещает ничего хорошего.

— Фактически нам надо будет дать понять, что ты оказался некомпетентен. Французам нравится это слышать об американцах.

— Полковник Уэбстер в ярости. А я, по крайней мере, могу смыть эту краску и избавиться от формы, правильно?