Протокол «Сигма» - Ладлэм Роберт (2008)

Еще через несколько минут Кестинг проворчал:

— Не думаю, чтобы Россиньоль в его возрасте часто выходил на прогулки. — Он еще раз нажал на кнопку звонка и долго не отпускал ее.

“Я знала, что все идет слишком уж легко, — подумала Анна. — В чем же будет промах?”

— Возможно, он нездоров, — взволнованно произнес Кестинг. Он подергал дверную ручку, но дверь была заперта. Вдвоем они обошли дом и оказались перед черным ходом; эта дверь с готовностью открылась.

— Доктор Россиньоль, — негромко крикнул в глубь дома швейцарец, — это Кестинг из прокуратуры. — “Доктор”. Такое обращение было, по-видимому, весьма почетным.

Тишина.

— Доктор Россиньоль?

Кестинг вошел в дом, Анна следом за ним. Свет был включен, откуда-то доносились звуки классической музыки.

— Доктор Россиньоль?! — уже громче позвал Кестинг и поспешно зашагал в глубь дома. Вскоре они оказались в столовой, где горел свет и небольшой магнитофон проигрывал музыкальную запись. Анна почувствовала запах кофе, яичницы, жареного мяса.

— Доктор... О, помилуй Бог!

Анна с ужасом увидела то, что Кестинг заметил несколькими секундами раньше.

Старик сидел в инвалидном кресле перед столом, на котором стоял его завтрак. Его голова свешивалась на грудь, широко раскрытые глаза уставились в одну точку. Он был мертв.

Эти люди сумели добраться и до него! Само по себе это не удивило Анну. А вот что ее по-настоящему ошеломило, так это был выбор времени — судя по всему, убийство произошло непосредственно перед их прибытием. Как будто убийцы знали, что здесь вот-вот появятся представители власти.

Она почувствовала страх.

— Черт возьми, — сказала она. — Вызовите “Скорую помощь”. И бригаду по расследованию убийств. И, пожалуйста, не позволяйте им ни к чему прикасаться.

Глава 21

Бригада по расследованию убийств цюрихской Kantonspolizei приехала менее, чем через час. Полицейские тщательно сняли все на видеокамеру и к тому же сделали массу фотоснимков. Дом жертвы был тщательно обследован на предмет отпечатков пальцев, особенно парадная и задняя двери и три окна, в которые можно было забраться с земли. Анна попросила, чтобы специалист снял отпечатки пальцев и с инвалидного кресла Россиньоля, и со всех открытых частей его кожи. Чтобы избежать путаницы, отпечатки пальцев сняли и с трупа, прежде чем его увезли.

Если бы американцы не проявили такого интереса к Россиньолю еще при его жизни, то смерть старика, несомненно, рассматривали бы как естественную. В конце концов Гастону Россиньолю уже был девяносто один год.

Но вместо этого назначили вскрытие трупа, причем особое внимание следовало обратить на состав глазной жидкости. Патологоанатомическое обследование проводилось в Институте судебной медицины Цюрихского университета. Вполне обычное явление, так как в городе не было своего судебно-медицинского эксперта.

Анна возвратилась в гостиницу. Чувствуя себя совершенно измученной — ей так и не удалось ни на минуту заснуть во время полета из Америки, — она задернула занавески на окнах, разделась, надела огромную футболку, которую использовала вместо ночной рубашки, и легла в постель.

Разбудил ее очень резкий и неприятный телефонный звонок. На мгновение утратив ориентировку, Анна подумала, что она у себя в Вашингтоне и что сейчас глубокая ночь. Но, взглянув на светящийся циферблат своих часов, она увидела, что было два тридцать дня по цюрихскому времени. Она взяла трубку.

— Мисс Наварро? — спросил мужской голос.

— Это я, — спросонок голос у нее был хриплым и смахивал на карканье, но она тут же откашлялась и заговорила нормально. — Кто это говорит?

— Я сержант-майор Шмид из Kantonspolizei. Я детектив по расследованию убийств. Извините, не разбудил ли я вас?

— Нет, нет, я просто задремала. Что случилось?

— Поступили данные по отпечаткам пальцев. Есть кое-что интересное. Вы сможете найти дорогу к управлению полиции?