Бриджит Джонс на грани безумия - Филдинг Хелен (2014)

– Леди и джентльмены! – Дворецкий, наряженный в идиотские бриджи, ударил молотком, сделанным в виде ангела, по украшенному цветами бронзовому столику. – Прошу вас встать и сохранять тишину, и пусть жених и невеста, а также почетные гости первыми проследуют к праздничному столу!

Черт! Почетные гости! А мой букет куда-то задевался! Я наклонилась, подняла валяющийся у ног Шерон букет Джуд и, изобразив на лице счастливую улыбку, прижала его к дыре на платье.

– В тот год, когда мы переехали в Грейт-Миссенден, выдающиеся способности Джудит к плаванию вольным стилем и баттерфляем…

Уже двадцать пять минут сэр Ральф произносил свою речь.

– …стали очевидны не только для нас, ее родителей, которых, безусловно, нельзя считать непредвзятыми наблюдателями… – Он остановился в ожидании реакции аудитории и, услышав слабый вымученный смех, продолжил: – Но и всему Южному Бакингемширу. Джудит не только заняла первое место в заплывах вольным стилем и баттерфляем на трех соревнованиях среди детей до двенадцати лет Бакингемширской лиги пловцов, но и завоевала золотую медаль в личном первенстве – и это за три недели до школьных экзаменов!

– Что происходит у вас с Саймоном? – шепотом спросила я Шерон.

– Ничего, – так же шепотом ответила она, глядя прямо перед собой.

– … И в том же, столь насыщенном для нее, году Джудит с отличием сдала экзамен по игре на кларнете, тем самым показав, какой универсальной личностью она станет в будущем.

– Он ведь явно смотрел на тебя в церкви, раз успел так вовремя тебя подхватить.

– Да. Но меня вырвало ему на руку в ризнице.

– …прекрасная спортсменка, заместитель старосты класса… хотя, откровенно говоря, как сообщила мне по секрету директор школы, заместителем ее назначили несправедливо, ведь Карен Дженкинс с обязанностями старосты не вполне справлялась… что ж… сегодня мы собрались здесь для радости, а не для сожалений, к тому же отец… э-э… Карен сейчас здесь, с нами, среди гостей…

Встретилась глазами с Марком и чуть не взорвалась от смеха. Джуд же являла собой образец отстраненности: одаривала всех лучезарной улыбкой, поглаживала Ричарда по колену, – как будто не слышит всей этой жути и как будто не было в прошлом многочисленных вечеров, когда она, пьяная, валилась у меня в квартире на пол с возгласами: «Сволочь! Патологически не способен к серьезным отношениям! Поганец, одно слово – поганец! Эй, у нас что, вино кончилось?»

– …вторая кларнетистка в школьном оркестре, прекрасная гимнастка, Джудит была и остается сущим бриллиантом…

Теперь стало понятно, к чему он ведет. Однако ему потребовалось еще тридцать пять минут, чтобы подробно рассказать про то, чем занималась Джуд в свободный год после школы, про ее непревзойденные успехи в Кембридже и про то, как молниеносно она взлетела по карьерной лестнице в мире финансов.

– Итак, хочу выразить надежду, что… э-э…

Все затаили дыхание. Сэр Ральф глядел в свои записи. Молчание тянулось бесконечно долго – против всех правил приличия, английских манер и здравого смысла.

– Ричард, – сказал он наконец, – по достоинству ценит то драгоценное сокровище, которое он получил сегодня в свои руки.

Ричард сделал смешную гримасу и закатил глаза, зал облегченно выдохнул и разразился аплодисментами. Сэр Ральф собирался, похоже, зачитать продолжение своей речи – еще страниц на сорок, – но, видя, что аплодисменты не стихают, милосердно отказался от этой затеи.

После этого с небольшой, но очень проникновенной речью выступил Ричард, а затем прочитал несколько поздравительных телеграмм, одна скучнее другой. Выделялась на общем фоне только телеграмма из СанФранциско, от Тома. Текст там, правда, был такой: «Поздравляю! Надеюсь, это с вами не в последний раз!»

Потом со стула поднялась Джуд. Она очень трогательно всех поблагодарила, после чего – ура! – стала зачитывать текст, который мы с ней и Шерон сочинили накануне вечером. Вот что она сказала. Ура!