Шерлок Холмс и Священный Меч - Томас Фрэнк (1980)

– Джентльмены, – проговорил Орлов тихим, вкрадчивым голосом, – это Хоуард Андраде.

Сидевший за огромным столом человек повернулся, еще раз скользнул взглядом по своей рукописи, затем встал и направился к нам навстречу. У египтолога было безбородое, широкое, румяное добродушное лицо. В льняных волосах проглядывали серебристые пряди. Жилет с трудом охватывал объемистый живот, но двигался ученый очень живо, а рукопожатие оказалось весьма энергичным.

– Это, конечно, мистер Холмс, а это, по всей вероятности, доктор Ватсон, чьи увлекательные рассказы помогают коротать время. Я польщен вашим визитом, джентльмены.

Без сомнений, Андраде – превосходный человек! Мы расселись в кресла, и я тотчас осмотрел большую комнату, где мы находились. Обстановка была типично итальянская. Не подлежало сомнению, что либо сам эксперт по расшифровке древних текстов, либо его предшественник значительно ее обновили. Комната высотой в два этажа, видимо, служила и кабинетом и спальней. Узорчатый лепной потолок поистине поражал своим великолепием.

Естественно, здесь было много книжных шкафов. Вдоль южной стены тянулась галерея, куда вела витая лестница. На площадке, огороженной деревянными перилами, виднелась одна-единственная дверь, должно быть, вход в спальню хозяина. Окна, некогда выходящие на второй этаж, теперь представляли собой два ряда отверстий. Днем большая комната, вероятно, была залита солнечным светом, несмотря на всего лишь одно окно на фасаде здания. Кухня и комнаты прислуги, по-видимому, находились справа от входной двери, остальное помещение представляло собой большую открытую комнату, освещенную канделябрами и со вкусом обставленную хеппльуайтской[6] мебелью. Стены были увешаны картинами, преимущественно на египетские темы, доминирующее место во всей комнате занимал дубовый стол, за которым и восседал Андраде, когда мы прибыли. Он был завален картинками, циркулями, кронциркулями, разного рода линейками и другими не знакомыми мне принадлежностями. Видимо, Андраде главным образом работает стоя, все время обходя стол, который как бы является фокусом всей его деятельности.

Усадив нас, Андраде оперся обеими руками о стол и поглядел на нас с загадочной полуулыбкой.

– В Венецию, мистер Холмс, меня привела жажда уединения, и, должен признать, меня несколько смутило появление мистера Орлова. – Он метнул быстрый взгляд на нашего друга, который как раз закуривал тонкую мексиканскую сигару излюбленного им сорта. – Однако рекомендательные письма не позволили отказать ему в аудиенции, да и как было отказать, ведь в прошлом он оказал мне важную услугу! – Андраде перевел взгляд на кипу фотографий на столе, затем медленно опустился в большое кресло. – Он попросил, чтобы я встретился с вами, мистер Холмс и доктор Ватсон. Естественно, я уловил некую связь между посещением знаменитого детектива и моими египтологическими исследованиями.

– Такая связь действительно имеется, – подтвердил Холмс. – Мои – наши – исследования не имеют прямого отношения к египтологии. Однако все концы ведут в Египет, а вы единственный ученый, всерьез ведущий новые исследования после Шампольона.

Полные губы Андраде тронула легкая гримаса.

– Вся слава достается французу. Не то чтобы он этого не заслуживал, он и в самом деле был гением. К одиннадцати годам говорил по-латыни, по-гречески и по-еврейски. За два года овладел арабским, сирийским, халдейским и коптским языками. Однако заслугам нашего Томаса Янга[7] не отдается должного. А ведь это он установил, что в иероглифическом письме имена особ царской крови обводятся овальными рамками.

– Вы имеете в виду картуши, – уточнил сыщик.

Глаза египтолога просветлели и он посмотрел на Холмса с еще большим уважением.

– Совершенно верно, сэр. Я вижу, вы знакомы с предметом, но перейдем к делу. Вы хотите знать, в самом ли деле мне удалось расшифровать тайные письмена?

– Именно, – откликнулся Холмс. Андраде беспокойно заерзал в своем кресле.