Побег - Кобрина Евгения

     – Ему холодно спать? Сейчас же весна!

     Дэрин посмотрела на Милли и её лицо смягчилось:

     – Нет, не холодно. Просто с ней ему будет удобнее.

     – Понятно, - протянула девочка, как будто и правда что-то поняла. – А днем она будет играть со мной?

     – Днем она будет помогать по хозяйству, – сказала Дэрин, скорее для Кэйтлин, чем для Милли.

     Кэйтлин стало не по себе, что о ней говорят так, как будто её здесь нет и, прихватив как можно больше посуды, скрылась в кухне. Через пару секунд за ней зашла Дэрин, ставя на стол оставшуюся посуду.

     – Хочу сразу прояснить, – сурово сказала женщина. – Я слышала про тебя, ты хотела сбежать из стаи. Не понимаю, зачем Бартон привел тебя в дом, но это его дело. А мне ты не нравишься, и играть в дружбу я не стану. Ты не лезешь ко мне, я к тебе. Хозяйство на нас двоих, не буду рвать спину, пока ты прохлаждаешься. Воспитание девочки на мне, пока Бартон не скажет обратного. Все ясно?

     – Да.

     – Вот и хорошо.

     На этом разговор закончился, и они вместе помыли посуду.

     Заготовив продукты для обеда, Кэйтлин решила немного подышать воздухом и вышла из дома. Она обошла жилище и спустилась к океану. Девушку всегда манила его бескрайняя синева, которая умела быть то безмятежно спокойной, то бушующее суровой. Сегодня океан был в игривом настроении, и на его глади то там, то тут, появлялись легкие пенящиеся волны. Кэйтлин сняла обувь и побрела по теплому песку вдоль прибрежной полосы, иногда заходя в прохладную воду, которая к середине весны еще не совсем прогрелась. Она вспомнила, как любила в детстве гулять возле моря с мамой, когда мир казался бескрайне огромным и сказочно прекрасным. Сейчас он оставался все таким же огромным, но прекрасным уже не был.

     Ветер донес до Кэйтлин её имя, и девушка резко обернулась, узнавая в приближающимся парне Джеда. Его она видеть хотела меньше всего. Они были погодками и росли вместе, часто играли вдвоем, пока мальчишка не стал парнем и детские игры не заменились мужскими занятиями и тренировками. Но и тогда подростки иногда проводили время вместе, пока юноша не решил, что влюблен в Кэйтлин, и что она должна стать его парой, о чем, не переставая, ей и твердил. Но девушка так не думала и не чувствовала, и поэтому его настойчивые ухаживания вскоре стали ей в тягость, она начала старательно избегать парня. Настойчивость Джеда была еще одной причиной, по которой она решилась на побег, еще одной, но конечно, не самой главной.

     Парень приблизился и хмуро посмотрел на Кэйтлин:

     – Зачем ты это сделала?! Зачем, Кэйтлин!? Тебе надо было подождать еще немного, только два месяца, мне бы исполнилось девятнадцать, и я бы смог ввести тебя в свой дом. Мы бы стали парой! А ты все испортила своим нелепым побегом!

     – Мы бы не стали парой, – устало сказала девушка, она замучилась повторять ему одно и то же. – Ты мне как брат, я никогда не видела в тебе пару. И ты это знаешь.

     – Все могло бы измениться! Ты бы посмотрела на меня по-другому, когда бы я стал мужчиной и другие девушки захотели бы создать со мной семью. Ты бы тоже захотела!

     Он всегда приводил этот аргумент, думая, что конкуренция заставила бы её изменить свое решение. Кэйтлин знала, что этого бы не случилось, потому что это было абсурдно.

     – А теперь ничего не исправишь! Я даже не мог вчера выйти вперед, чтобы заявить на тебя права, я еще несовершеннолетний. У меня разрывалось сердце, когда я смотрел, как Бартон подходит к тебе, и уже никто не отважился больше выйти, зная, что его не победить.