Страх надежда и хлебный пудинг - Секстон Мари

– Но не лично.

Это было скорей утверждение, чем вопрос, и Томас вздохнул.

– Вы оказались не такими, как она ожидала.

– Я и сам от нас такого не ожидал. Прошу вас.

– Джон, я делаю все, что в моих силах.

– Я могу позвонить ей?

– Исключено. Даже не обсуждается.

– Ладно. Я понимаю. Но может, она сама мне позвонит?

– Я спрошу.

– Все из-за ужина, да? Потому что с нами не было папы?

Он снова вздохнул.

– Дословно она сказала мне вот что: «Мне кажется, Коул боится Джона».

У меня вырвался непроизвольный смешок.

– Да вы шутите.

– Нет. Она заподозрила, что вы тиранизируете его.

– Разве я что-то подобное делал?

– Он без конца извинялся и во всем вам уступал. Я, конечно, не настолько хорошо с вами знаком, но я ни разу не видел, чтобы он вел себя так.

– Как и я!

– И потом еще этот синяк…

– Это вышло случайно!

– Так говорят все подвергающиеся побоям супруги.

– Но… Что? Нет! Томас, вы же не думаете…

– То, что я думаю, и близко не имеет такого значения как то, что думает Тейлор. А она увидела субтильного, несколько женственного мужчину – только не обижайтесь…

– Ну что вы.

– …у которого был синяк и который постоянно извинялся перед своим более крупным, более мужественным партнером.

– Боже мой! – Я не знал, смеяться мне или плакать. В семейном насилии было мало смешного, но ее оценка наших с ним отношений не имела вообще никакой связи с действительностью. – Как же она неправа.

– Я сообщу ей, что вы просите предоставить вам еще один шанс. И дам ей ваш номер. Это все, что я могу сделать.

***

Два дня от Томаса ничего не было слышно, и все два дня Коул суетился по дому, размахивая напускной жизнерадостностью, точно каким-то щитом. Потом из Европы вернулся отец. Дождавшись, пока Коул отлучится на кухню, я шепотом пересказал мнение Тейлор о наших с ним отношениях. Отец чуть не поперхнулся вином.

– Ты бы в жизни не поднял на него руку!

– А если бы поднял, то даже не сомневайся: он бы не стал сидеть тут и ждать, когда оно повторится.

– Может, с ней поговорить мне? Может, она…

– Нет. Это не вариант. Или Томас ее убедит, или нет.

На третий день я решил, что все кончено. И уже собрался набрать Томаса, чтобы он это подтвердил, но тут у меня зазвонил телефон.

– Алло?

– Джонатан? Это Тейлор. Томас сказал, вы хотели поговорить.

– Да! – Я сидел у себя в кабинете, который раньше был третьей спальней. Я встал и, выглянув в коридор, попытался определить, где находится Коул. В пределах видимости его не было, и я понадеялся, что в пределах слышимости его тоже нет. – Огромное вам спасибо, что позвонили!

– Поблагодарите свою знакомую Джулию. Это она уговорила меня.

Я сделал мысленную пометку при следующей встрече расцеловать свою бывшую соседку.

– Коул очень переживает из-за того, что случилось в тот вечер…

– Он был ни в чем не виноват!

Меня позабавило то, как Тейлор ринулась его защищать, но потом я вспомнил, что она считает меня домашним тираном.

– Я знаю. Я и не говорю, что он виноват. Или что виноват кто-то еще. Просто мы… – Я запнулся. В голове я репетировал наш разговор тысячу раз. Как я мог не знать, что сказать? – Сколько встреч с потенциальными родителями у вас было до нас?

Она замешкалась – хотя, может, просто подсчитывала в уме.

– Девять.

– Ну, а у нас вы были первой. – Я сделал паузу, чтобы она впитала эти слова. – Мы нервничали. Коул так переживал, как бы все не испортить – мы оба переживали, – что в итоге мы с ним перестарались.

Она помолчала, потом ответила:

– Это я понимаю. Но меня беспокоит то, что он, похоже, боится вас.