Одна из тридцати пяти - Ромова Елена Александровна (2015)

Райт внимательно смотрел в сердцевину горизонта, лаская плечико спящей девушки. Достаточно лишь сжимать ее в объятиях, слышать биение ее сердца, чтобы быть абсолютно счастливым. Такая маленькая, нежная и беззащитная… ее тонкие пальчики крепко вцепились в его куртку, словно боясь отпустить.

Райт запрокинул голову, касаясь затылком стены, сладко зажмурился. Какая это мука и какое блаженство — быть рядом, но быть далеко.

Раскаленное до красна светило показалось над горизонтом.

— Милая, посмотри, как красиво, — произнес мужчина, снова устремляя взгляд вперед.

Он уже давно был равнодушен ко всему, что его окружало. Но сейчас он хотел увидеть в глазах своей женщины восторг. Хотел отчаянно, чтобы она улыбалась.

— Милая? — погладил по волосам.

Девушка приподнялась, скидывая одеяло.

— Мы спали на крыше? — пролепетала она, оглядываясь. — Прямо здесь?

Растрепанная, точно воробышек, беззащитная и хрупкая, она была для Берингера глотком жизни, новой… счастливой.

— Прямо здесь на глазах у стражи, — кивнул он. — Это была самая чудесная ночь в моей жизни, Джина. А теперь посмотри, какой сегодня восход.

Она не обернулась, чтобы посмотреть, как красив Лауртан в алых лучах восходящего солнца, а приподнялась, мягко положила ладонь на грудь мужчины, приблизилась и поцеловала его сомкнутые, твердые губы.

Удивительно, как легко этой юной женщине удавалось завести его до предела. Одно лишь прикосновение — добровольное, податливое, нежное — и все мысли улетучились, воспламенив опасные желания.

Райт поддался вперед, его губы нетерпеливо прижались к ее рту. Ладони обхватили тонкую талию, притягивая ближе, вплотную…

Первые лучи солнца зарылись в ее волосы, скользнули по щеке. Райт отстранился, пытаясь устоять против искушения, коснулся ее подбородка, рассматривая раскрасневшееся лицо с чуть подрагивающими приоткрытыми губами.

— Ты выйдешь за меня, Джина?

— Милорд…

— Ответь, милая, под этим небом, на рассвете нового дня. Скажи, что станешь моей.

Солнце вспыхнуло над горизонтом, и девушка ответила:

— Я стану вашей женой, — «как только вы разведетесь, — хотелось добавить ей, но мужчина жадно прильнул к ее губам».

* * *

Никогда еще мне не было так хорошо.

Джина эль-Берссо, деревенская леди, млела от прикосновений мужчины. Какой позор и… какое блаженство.

— Всадники! — я дернулась из объятий Райта, но он не пустил. Вместо этого поднялся сам, подошел к зубчатой стене, положив на нее локоть.

— Милорд! — раздалось через секунду. Кто-то из стражи заметил регента на стене. — Знаменосец лорда Деквуда!

— Впустить! — крикнул Райт, нахмурившись и внимательно наблюдая за вереницей всадников.

Сейчас он думал о чем-то важном, а я смотрела на него — на сильного, высокого, широкоплечего мужчину с непокорными черными волосами и цепким умным взглядом. Полагаю, не было в этом мире человека сильнее Райта Берингера.

— Мой лорд, — поднялась я, и Райт обернулся, взглянув на меня снисходительно.

— Твой, Джина, только твой, — усмехнулся он, протягивая мне руку.

Да, это был тот самый характерный жест, означающий «иди ко мне!», и на сей раз я была счастлива выполнить это немое требование покорно, не проронив ни слова.

Он поцеловал меня и, крепко держа за руку, повел в дом.

— Этот человек привез моего отца? — спросила я, когда мы быстро шли по коридору.

Райт молчал довольно долго, прежде чем ответить:

— Нет, милая, не сегодня.

Он довел меня до покоев, жарко поцеловал.

— Я сейчас буду немного занят, — сообщил, сквозь легкую улыбку, — но потом вернусь…

— Я буду ждать.

Не думала, что это простое обещание заставит сиять его темные глаза. Он улыбнулся краешком губ.

— До встречи, милая.

Вскоре его твердые шаги потонули в тишине коридора.