Они и я - Джером Клапка Джером (2010)

На свежем воздухе я немного пришел в себя и начал понимать, почему не видно коровы. Нас разделял дом. Каким-то таинственным образом меня занесло на задний двор. Я все еще сжимал в руках табурет, но гоняться за коровой мне уже не хотелось. «Посмотрим, сумеет ли она разбудить Веронику, завывая под дверью», – мстительно подумал я. Лично мне это никогда не удавалось.

Я уселся на табурет и, открыв блокнот, вывел вверху страницы: «Восход в июле. Наблюдения и впечатления». Затем, пока не забыл, принялся записывать, что ближе к трем часам на небе появляется едва заметное свечение, которое со временем все усиливается.

Это наблюдение показалось сущей чепухой даже мне самому, но не так давно я начал читать один роман, написанный в реалистической манере, – его превозносили за достоверность изложения. Читателям известного сорта нравятся подобные описания. Я отметил в блокноте, что из всех детей матушки-природы голубь и коростель первыми спешат приветствовать наступающий день, а услышать сову во всем ее блеске можно примерно за четверть часа до рассвета, если потрудиться подняться с постели. Больше мне не удалось из себя выжать. Что же до впечатлений, то мне нечем было поделиться.

Я раскурил трубку и стал дожидаться солнца. Небо перед моими глазами слегка порозовело. С каждым мгновением оно все больше расцвечивалось красным. Готов поспорить, что всякий наблюдатель (я не беру в пример специалистов по рассветам) предложил бы сосредоточить свое внимание именно на этом участке горизонта. Я не сводил с него глаз, но солнце все не появлялось. Пришлось зажечь вторую трубку. Небо надо мной сияло что есть мочи. Я наскоро накорябал несколько строк, уподобив редкие облака невестам, стыдливо краснеющим при появлении жениха. Все бы неплохо, только немного спустя облака начали вдруг зеленеть. Не самый подходящий цвет для невесты. Чуть позже облака приобрели желтый оттенок, лишив меня последней надежды ввернуть удачное сравнение. Нет ничего поэтичного в невесте, которая при появлении жениха сначала зеленеет, а потом желтеет. Такая девушка не вызывает слез умиления, ей можно только посочувствовать. Я подождал еще немного. Небо становилось все светлее. Я начал было опасаться, что с солнцем что-то случилось. Если бы не мои обширные познания в астрономии, я решил бы, что оно передумало и пошло на попятный. Я поднялся с твердым намерением выяснить, в чем дело. Как оказалось, солнце давно взошло и красовалось на небе у меня за спиной. Что ж, винить мне было некого. Положив трубку в карман, я неспешно обогнул дом. Корова стояла на прежнем месте. Увидев меня, она явно обрадовалась и принялась мычать с удвоенной силой.

Невдалеке послышался свист. Источником шума оказался деревенский парнишка. Я окликнул его. Он перелез через изгородь и направился ко мне через лужайку. Этот весьма жизнерадостный на вид юнец приветливо кивнул корове и, нещадно коверкая слова, выразил надежду, что та хорошо провела ночь.

– Ты знаком с этой коровой? – спросил я его.

– Еще бы! Хотя друзьями нас не назовешь, это деловые отношения, если вы меня понимаете, – объяснил молодой человек, глотая согласные.

Что-то в этом юноше меня насторожило. Он не походил на обычного деревенского паренька. Впрочем, в то утро все казалось каким-то ненастоящим. Я решил махнуть на это рукой.

– Чья это корова? – поинтересовался я. Юнец удивленно уставился на меня. – Я хочу знать, кому она принадлежит, чтобы вернуть ее владельцу.

– Извините, – промямлил юноша, – где вы живете?

Мальчишка начинал действовать мне на нервы.

– Где я живу? – раздраженно пробурчал я. – В этом доме, разумеется. Не думаешь ли ты, что я поднялся в такую рань и пришел сюда издалека, чтобы послушать мычание коровы? Довольно болтовни. Ты знаешь, чье это животное, или нет?

– Это ваша корова, – ответил юнец.

Настала моя очередь изумляться.

– Но у меня нет коровы.

– А вот и есть, – упорствовал мальчишка. – Корова ваша.