Опытный кролик - Полковников Дмитрий

Ненашев внимательно осмотрел замполита.

Свежая прическа, форма с иголочки. Комбат чуть не закашлялся от резкого запаха одеколона «Шипр». Ох, комиссара точно не пустили бы к Сталину, тот предпочитал «Тройной», как единственный парфюм, не вызывавший у него аллергии. Вместо «нагана» — «Токарев» Максима, но не в новенькой, а потертой кобуре. Такие же и ремни. Взамен армейской «финки» — ночной трофей Ненашева.

— Ну, как, — немного смущаясь, спросил старший политрук. Хотелось произвести впечатление аккуратного и «бывалого» командира. Очень статусную вещь — наручные часы — Алексей надел так, чтобы все заметили. По старой моде, поверх манжета гимнастерки.

— Во! — поднял большой палец комбат и улыбнулся.

Ничего в мире не меняется. Сейчас все же легче, чтобы казаться значительным, нужна большая кобура и клинок подлинней. А еще — крупный агрегат с часовой стрелкой. Может, Иволгину еще компас нацепить?

Панов в той жизни носил другие игрушки, чем чуднее, тем моднее. Хотя сейчас полжизни отдал бы за планшет или обычный ноутбук, без наворотов и тех терабайтных попаданческих наборов. Становилось сложным нести в голове информацию.

Иволгин похвале обрадовался. Эх, ему бы еще медаль или даже орден. А пока на груди весело блестят заслуженные значки.

Панов думал, угадал бы кто, не заставший время до «перестройки», куда собрался старший политрук? Влюбился? Ага, щас! В Бресте сегодня открылся расширенный пленум обкома партии.

Любое шевеление рядом рассматривалось капитаном с точки зрения полезности или вредности для Красной Армии. То, что позволит ей сражаться — хорошо, остальное — плохо. Такая политическая платформа, простая, как два пальца об асфальт. Может, это и позволило убедить Елизарова если не в заговоре, то в саботаже особо крупных размеров.

К партии и комсомолу Ненашев относился с тех же позиций.

В батальоне приветствовал. Если есть что-то, кроме военной дисциплины, сплачивающее людей в единое целое, то во благо, хорошо. Жаль, но особой личной примерности у ребят не наблюдалось. Все, как и всегда, зависело от конкретного человека, а не от наличия красной книжечки в кармане. Уж слишком много, на его взгляд, в тех же «комсомольцах» случайных и равнодушных людей.

Ненашев не выдержал. Может, наконец, разберется комиссар по своей линии?

Алексей пожал плечами, у нас не лучше и не хуже, чем у других.

Все, что можно, он делает. Поговорил почти с каждым. Поставил тех, кто сознательнее и грамотнее, заместителями и помощниками политруков.

Слишком идеализирует людей их капитан. Он и так разрывается между двух огней. Надо быстро увеличивать партийную и комсомольскую прослойку и, в то же время, принимать в партию и комсомол только лучших бойцов и командиров.

Максим удивленно поднял бровь. Вспомнилось кое-что важное и давно забытое. То ли план по валу, то ли вал по плану?

«Он что, с луны свалился?», обиделся Иволгин, видя разочарованный взгляд командира.

— Товарищ комбат, поймите. В батальон призваны бойцы, недавно отслужившие в Красной Армии. С первым призывом было бы гораздо проще.

— Те непуганые, что ли? — усмехнулся капитан.

Панову хватило двух месяцев в мотопехоте, чтобы окончательно расстаться как с гражданскими иллюзиями, так и с моральным кодексом строителя коммунизма. Не все, что пишут и говорят об армии, правда. Но и не все — ложь.

Замполит на секунду замялся и кивнул. Грубо, но зато верно.

— И, с учетом проблемы, в партийной организации трое без партбилетов.

— Это как же? Просто пришли и сказали, что коммунисты, или что потеряли?

Максим не верил, что попал в общество, где джентльменам уже верят на слово.

— Зачем так, справки предоставили, что не выдали, — улыбнулся Алексей. Надо дать комбату Устав ВКП(б) прочитать и другие документы. Мужик он, конечно, грамотный, но чаще шпарит цитатами из съездов и краткого курса.