Доктор Солт покидает город - Пристли Джон Бойнтон (1994)

— Если вас это действительно интересует, то, конечно, нет, Алан. Но мне с ним тепло и уютно. Он такая же фальшивка, как и я. Изображает из себя грубияна, циничного торгаша, подделывается под американца. Томми отличный работник, иначе Доннингтон, который не особенно его жалует, не стал бы так хорошо ему платить. На самом же деле за всем этим ухарством и попойками умишко семнадцатилетнего юнца. Когда Томми трезв, он боится всего на свете. Но он был добр ко мне в те времена, когда я уже решила, что повсюду только черствость и безразличие. Я действительно многим ему обязана, всеми теми прелестями жизни, которыми мы сейчас наслаждаемся, например. И не надо говорить, что вы не представляете, о чем речь. Вспомните, как я наповал сразила вас в вашем магазине. Я знаю все и избавлю вас от необходимости в этом признаваться. Мои прекрасные глаза, мой очаровательный носик, мои чувственные губы — все это было вами замечено, и вы помнили обо мне много дней, много недель.

— Месяцев, — сказал Алан. — Это правда. Я не мог вас забыть, хотя даже не запомнил как следует.

— По правде говоря, мой сладкоречивый друг, когда я приехала в Бекден, у меня не было денег, чтобы заниматься своей внешностью, и если бы вы увидели меня тогда, то тут же забыли бы и побежали за очередной бабочкой для вашей коллекции.

— Не думаю, — ответил Алан. — А где вы жили раньше?

— В огромном городе, мой дорогой. Конечно, в Лондоне. И конечно, была любовная связь, жгучая страсть до потери пульса.

— Как у Мэгги.

— Интересно, что вы об этом вспомнили.

— Три года… Ее парень был женат.

— У меня было по-другому. Мой любовник шел на все, чтобы не жениться. Очень осторожный молодой человек. Снял с девочки пеночки, такие сладкие для него поначалу, а потом исчез, вонючка. Длилось это года два.

— А что потом?

— Великое отступление от Москвы на запад. Работа в Гемпстеде сиделкой, паровые омлеты, вечные насморки, аспирин, горячий джин… Потом одна моя подружка поведала мне о Томми Линсдейле и клубе «Юнайтед Фэбрикс». Она уже проводила там вечера. Я потратила последние сбережения на костюм, шляпку, туфли, приличную косметику, приехала сюда с девятью фунтами в кармане и настояла на свидании с Томми. Таким образом я получила работу в торговом отделе, а очень скоро мне пришлось заняться торговлей дешевыми девчонками для вечеринок. Я сама несколько раз выступала в роли хозяйки закрытых вечеров. Иногда в клубе, а порой и здесь, в этой квартире.

— Это квартира Линсдейла?

— Нет. Этот многоквартирный дом принадлежит попечительскому управлению развития Бекдена, которому патронирует — вы понимаете меня, Алан? — «Юнайтед Фэбрикс». Поэтому, когда они поймут, что я им больше не ко двору, меня выставят вон, и все.

— Может быть, вам лучше уйти самой?

— Глупости.

— А вам приятно в постели с этим Линсдейлом?

— О, прекратите.

— А что вы скажете о девицах, которых поставляете для вечеринок?

— Вы же слышали, что я о них сказала. И хватит об этом! — Джилл вдруг вскочила, покраснев от гнева. — Мне уже достаточно наговорили этот мерзкий Солт и ваша сестра! Если вы добавите хоть слово… Лучше уходите!

Он встал, подошел к ней совсем близко и с высоты своего роста уставился в лицо Джилл. Она, подняла на него настороженный взгляд.

— Не трогайте.

— Что вы имеете в виду?

— Не вздумайте меня обнять. Я не в том настроении. Не обещаю боксерской схватки, но я умею постоять за себя. Так что лучше сядем и продолжим наш приятный разговор, но без провокационных вопросов и благих пожеланий. Или можете убираться.

Длинные руки Алана стиснули ее плечи так, что она даже не стала пытаться вырваться.