Великолепная Софи - Джорджетт Хейер (1950)

– Можешь удивляться, – спокойно сказала Софи, – он это делал много раз. Полагаю, это вошло у него в привычку. Но я понимаю, что ты имеешь в виду, и ты прав; он чрезвычайно расстроится, если я поймаю его на слове. Конечно, я могу стать его невестой, а когда вернется сэр Горас, расторгнуть помолвку, но, по-моему, это довольно подло, как ты считаешь?

– Исключительно подло!

Она вздохнула.

– Да. К тому же он настолько умный, что наверняка догадается, что я задумала. Я, конечно, могла бы переселиться в Мертон, это будет очень неудобно для сэра Винсента. Но, боюсь, Санчия категорически воспротивится.

– Я ее отлично понимаю!

Софи посмотрела на него. К его удивлению и ужасу крупные слезы показались у нее на глазах и покатились по щекам. Она ни сопела, ни сглатывала, ни всхлипывала; она лишь позволяла слезам капать.

– Софи! — вскричал мистер Ривенхол, заметно потрясенный.

Он невольно шагнул к ней, но спохватился и довольно несвязно заговорил:

– Умоляю, не надо плакать! Я не хотел… Я не собирался… Ты же знаешь, как это бывает со мной! Я говорю больше, чем следует, когда… Софи, ради Бога, перестань плакать!

– Ох, не останавливай меня! – попросила Софи. – Сэр Горас говорит, что это мое единственное достижение!

Мистер Ривенхол уставился на нее.

– Что?

– Немногие умеют это, – уверила его Софи. – Я обнаружила это совершенно случайно, когда мне было семь лет. Сэр Горас сказал, что мне надо развивать этот дар ввиду его исключительной полезности.

– Ты… ты…

Мистер Ривенхол не находил слов.

– Прекрати сейчас же!

– О, я уже закончила! – ответила Софи, аккуратно вытирая слезы. – Я не могу продолжать, если не думаю о грустном, например, когда ты зло говоришь обо мне, или…

– Не думаю, что тебе хоть немного захотелось поплакать! – откровенно заявил ей мистер Ривенхол. – Ты это сделала, только чтобы поставить меня в неловкое положение. Ты самая отвратительная, бесстыдная… Не начинай снова!

Она рассмеялась.

– Отлично, но если я настолько плоха, возможно, мне лучше переехать к Санчии.

– Да пойми ты! – сказал мистер Ривенхол. – Мой дядя поручил тебя заботам моей мамы, и в этом доме ты останешься, пока он не вернется в Лондон! Что же касается абсурдных намерений, касающихся маркизы, ты не можешь нести ответственность за то, что она делает!

– Когда затрагиваются интересы человека, к которому ты привязана, нельзя говорить, что ты не несешь ответственности, – просто сказала Софи. – Надо постараться быть полезной. Хотя я пока не знаю, что предпринять в этом случае. Жаль, что Санчия не могла остаться в доме сэра Гораса!

– В Эштеде? А какая разница?

– Он не так близок к городу, – заметила она.

– Полагаю, всего лишь шестнадцать-семнадцать миль!

– Более чем в два раза дальше, чем Мертон, однако. Теперь бесполезно сетовать. Сэр Горас говорит, что дом в плохом состоянии, абсолютно непригоден для жилья. Он собирался привести его в порядок, когда вернется в Англию. Могу лишь надеяться, что будет не слишком поздно!

– Почему это может оказаться слишком поздно? – спросил мистер Ривенхол, намеренно не понимая ее. – Полагаю, Лейси-Мэнор не совсем безлюден! Разве дядя не оставил там слуг?

– Только семью привратника и, кажется, еще человека, который ухаживает за садом и землей. Но ты же понимаешь, я не это имела в виду!

– Если ты последуешь моему совету, – сказал мистер Ривенхол, – не вмешивайся в дела маркизы! И вообще ни в чьи дела, – язвительно добавил он. – Избавь себя от труда говрить, что не прислушаешься к моему совету, я это и так знаю!

Софи положила руки на колени и стала вертеть большими пальцами. У нее был такой покорный вид, что он невольно улыбнулся.