Срочно нужен гробовщик (Сборник) - Аллингем (Аллингхэм), Марджери (Марджори), Сэйерс Дороти Ли, Тэй Джозефина. (1992)

Это горячее обращение могло бы показаться в любых других устах подозрительным, но, как ни странно, в устах мисс Роупер оно прозвучало впечатляюще. Ее румяное птичье личико совершенно серьезно выглядывало из-под рюшек и бантиков чепца.

— Не сомневаюсь, — ответил Кампьен.

— Вы знаете, у каждого человека есть свои маленькие тайны. Но у меня нет от вас тайн. Раз уж я вас позвала на помощь, буду вести честную игру.

— Что вас гложет, тетушка? Молодая девушка, которая меняет на крыше платье? — тихо рассмеялся Кампьен.

— На крыше! Так вот, оказывается, как она это проделывает. Дикая кошка! — мисс Роупер восприняла новость с облегчением, явно проглядывающим сквозь притворное удивление. — Я знала, что она где-то переодевается, потому что Кларри видел ее на той неделе на Бейзуотер-роуд разряженной в пух и прах, а вечером того же дня она вернулась домой в своей старой одежке. И я молила Бога, чтобы она переодевалась… не в чьем-нибудь присутствии, но она не из этих дурочек. Бедное дитя.

Кампьену было не совсем ясно, из-за чего сокрушается Рене

— из-за этого последнего обстоятельства или какого другого изъяна племянницы Палинодов.

— Вы к ней хорошо относитесь?

— Она такая лапочка. — Старая актриса улыбнулась доброй и вместе озабоченной улыбкой. — Клайти получила чудовищное воспитание. Эти бедные старики не понимают, что значит быть молодой. Да и как они могут понимать? Клайти влюблена по уши, она сейчас как розовый бутон — вот-вот распустится. Я где-то вычитала это сравнение. Но это и на самом деле так. Колючая, а розовые лепестки уже выглядывают. Кларри говорит — этот парень очень трогательно к ней относится. Боится до нее дотронуться.

— Он тоже совсем юнец?

— Не скажите, вполне взрослый мужчина. Уже девятнадцать. Длинный, угловатый, ходит в вязаном свитере. Знаете, есть шерстяные вещи, которые с каждой стиркой садятся. Вот он такой и носит — как есть ободранный кролик. Думаю, это платье — его выбор. Платила, разумеется, Клайти. Но она даже купального костюма не способна выбрать. Кларри мне описал ее наряд — я по его описанию и сужу, что это его идея.

Она еще чуть-чуть отпила и вдруг хихикнула.

— Он сказал про Клайти: она выглядит как помесь барышни из кордебалета с прачкой. Множество оборок и всюду в обтяжку. Мальчишки это любят. А она ведь еще ездит с ним сзади на мотоцикле. Страшный риск!

— А как они познакомились?

— Бог их знает. Она никогда о нем не говорит. А услышит тарахтение мотоцикла, вспыхнет, точно маковый цвет. И уверена, что никто ничего не замечает. — Помолчав немного, Рене с чувством прибавила: — Помню, я такая же была в ее годы. А вы себя помните? Ах, что это я! Вы еще не в том возрасте, чтобы вспоминать прошлое. Но, конечно, и вас эта пора не минует.

Сидя в постели с бокалом виски, ощущая, как убегают в вечность тихие предрассветные минуты, Кампьен подумал — а хорошо бы все-таки миновала. Но Рене уже опять говорила, конфиденциально приблизив к нему лицо:

— Как я уже сказала, мистер Кампьен, есть одно маленькое обстоятельство, оно тянется уже давно, и я просто обязана о нем рассказать, чтобы вы не так удивлялись, если случайно узнаете… Кто там?

Последние слова были обращены к двери, которая начала медленно отворяться. На пороге появилась худощавая с военной выправкой фигура, облаченная в синий тяжелый шлафрок прекрасного покроя, с вышивкой. Капитан Алестер Сетон явно не знал, как быть дальше. Лицо у него было смущенное, взгляд просил снисхождения.

— Приношу свои самые искренние извинения, — начал он в точно такой манере, как Кампьен и ожидал, но более низким голосом. — Я шел мимо. Думал, что в этой комнате никто не живет, и вдруг вижу — слабая полоска света.

— Да полноте, капитан. Просто вы учуяли запах виски, — рассмеялась Рене. — Присоединяйтесь к нам. Возьмите вон там полоскательный стакан и несите его сюда.