Голос крови - Том Вулф (2012)

– Он с этого начал. Он работал на участке. А морской патруль – это спецподразделение. Камачо нельзя понижать. Это значит согласиться, что мы наколбасили и конкретно этот сотрудник облажался. А он ни в чем не провинился. Все выполнил как по писаному, все по процедуре… кроме одной мелочи.

– И какой? – спрашивает мэр.

– Чтобы спасти того поганца, патрульный Камачо рисковал жизнью. Если задуматься, он совершил подвиг.

– Ну да, – говорит мэр. – Но никого не нужно было бы спасать, если бы патрульный не попытался схватить того парня.

– Даже если вы правда так думаете, Камачо все равно совершил подвиг. Он обхватил того поганца ногами на высоте семьдесят футов и дотащил до самой воды, перехватывая руками по корабельному тросу. Знаете, вам это не понравится, но мы собираемся вручить Камачо медаль за доблесть.

– Что?!

– Все знают, что он рисковал жизнью ради спасения человека. Это видел весь город. Им восхищаются другие копы, и кубинцы, и некубинцы. Они все считают его настоящим храбрецом, хотя никогда не скажут этого вслух – табу. И если он не получит медаль, все в ту же секунду почуют политику.

– Господи Иисусе! – восклицает мэр. – И где вы собираетесь это сделать? В главном зале Башни Свободы?

– Нет, мы можем это сделать без помпы.

В разговор вступает директор по коммуникациям Портуондо:

– Вы делаете вот как: выпускаете пресс-релиз на следующий день после церемонии, там много разных сообщений, объявлений, схемы движения и все прочее, и где-то в восьмой строчке упомянут патрульный Камачо. Вы всегда так делаете.

– Ладно, но этого парня все равно нужно убрать с глаз долой. Как нам это сделать, если вы не можете кинуть его на участок?

– Единственное, что мы можем, – это горизонтальный перевод, – говорит Шеф. – В другое спецподразделение. Вот морской патруль, где он служит сейчас, вот ОПТ, отдел подавления преступности, вот спецназ, вот…

– Эй! – прерывает его Дионисио Крус. – А как насчет конной полиции? Этих ребят мы видим только в парках. Пусть скачет верхом, мать его так!

– Не думаю, – говорит Шеф. – Такая комбинация называется горизонтальный перевод с понижением. В случаях типа нашего это будет слишком наглядно – посадить на лошадь и отправить в парк.

– У тебя есть идея получше? – интересуется мэр.

– Есть, – говорит Шеф. – Спецназ. Это самые крутые копы из всех, потому что они всегда на линии огня. Там настоящая войнушка. Ребята в основном молодые, вроде констебля Камачо; нужно иметь исключительные физические кондиции. Подготовка – есть момент, когда нужно прыгать с крыши шестиэтажного здания на матрас. Я не шучу – матрас. Кто не может прыгнуть, в спецназ не попадает. Остаться целым можно, только если молодой, но это полдела. С возрастом гораздо больше дрожишь за свою шкуру. Я это наблюдал на службе сотни раз. Становишься старше, выходишь в чины, зарабатываешь солидное жалованье, расчесываешь амбиции. И вот все инстинкты тебе нашептывают: «Ты слишком ценен теперь, тебе слишком непросто досталось нынешнее положение, у тебя такое радужное будущее. Как можно рисковать всем этим ради чисто идиотской выходки – прыгнуть с крыши шестиэтажного здания на ебучий матрас?»

Шеф Букер видит, что они слушают его затаив дыхание: и Дионисио Крус, и пресс-агент Портуондо, и маленький лысый управляющий городским хозяйством. Они все смотрят на Шефа большими глазами простодушных мальчишек.

– Да-а… смотришь на этот матрас с крыши шестиэтажки – а он, черт его дери, не больше игральной карты кажется и такой же тонкий. Если пожилому человеку посмотреть так с крыши на тот матрас, он тут же задумывается о… главных вещах, как это называют в церкви.

Вот так! Все трое кубинцев застыли, как зачарованные. Теперь – coup de grâce: