Погружение - Дж. М. Ледгард (2011)

Проведя у подножия столба некоторое время, Этьен поднял «Нотиль» и повел его к трещине у морского дна. Там не было ни огня, ни жара. Магма застыла. Свет почти не пробивался сквозь тяжелые хлопья морского снега. Бессмысленно думать, будто бездну можно осветить йодидом таллия. Она взволнованно думала, что места, где мы как вид вынуждены будем жить, ужасны. Нам придется заселить не те края, для которых мы эволюционировали, обживаться в них, защищать свои тела титаном и другими материалами. Она всем телом ощущала металлическую клетку вокруг. Затхлый воздух, пот Петера и Этьена, запах рвоты и отбеливателя…

Этьен осторожно посадил «Нотиль» на край трещины. Они протянули манипулятор, чтобы снять изнутри соскоб бактерий. Она поерзала на скамье, и аппарат, в свою очередь, заворочался на мягкой кремниевой глине, на диатомовом иле из мертвых созданий, которых на земле используют для полировки.

Этьен выключил прожекторы.

– Тестируем системы.

Они не разговаривали, слышался только звук дыхания. Она прижалась лбом к стеклу. Снаружи чернота вливалась в черноту. Боже мой, она никогда не видела таких… захватывающих красок. У нее вдруг закружилась голова – так сильно, как не случалось с того дня, когда она попыталась войти вместе с Джеймсом под сень деревьев у отеля «Атлантик». Она почувствовала, что «Нотиль» слишком близко к краю, что они качаются и скоро упадут в преисподнюю. Она чувствовала, что «Нотиль» сейчас сломается, и они трое упадут, и она сама свалится в дыру, как Алиса, но не попадает в страну чудес. Ее тело, ее душа мгновенно исчезнут без всякого шанса на вознесение, и то же случится с Петером и Этьеном. Все трое превратятся в химический бульон.

Ты поднимаешься в небо или падаешь в ад. Ракетой уходишь в космос или тонешь на корабле с рабами. Бескрайнее море Апсу несет в себе гораздо больше смысла, чем любое астральное царство, изобретенное великими религиями. Почему бы за пределами Вселенной не течь морю, по которому плывут звезды?

Она всегда восхищалась мускулатурой балетных танцоров, но понимала, что и она состоит из жидкости. Плавательные пузыри рыб взрываются и вылезают изо рта при подъеме сети. Сальпа размягчается, умирает и мгновенно расползается на воздухе. Все живые существа так или иначе разлагаются. Остается только вопрос, куда деваются элементы тела, и получается ли из них что-нибудь новое. Масштаб жизни на глубине, ее сложность и самоорганизация позволяют предположить, что она миллионы лет поглощала тела умерших на земле, смытые в море дождями и реками. Говорить, что проклятые души корчатся в агонии, пока черти и демоны тыкают их вилами, а другие, со слабыми дряблыми телами, бросают души на сверкающий обсидиан, – пожалуй, слишком драматично.

По-своему здесь довольно спокойно. Здесь нет ни штормов, ни волн, и вода всегда неподвижна. Поет ли бездна? Отсюда, снизу, поверхность воды похожа на небо. А с неба земля наверняка выглядит бушующим морем, мрачным воздушным адом. Люди живут между мирами, им неведомо, где свет, а где тьма.

Она сосредоточилась. Мягко светились выключатели – как знаки «не курить» в старых самолетах ночью; ассоциация с прежней жизнью, комфорт коллективного знания, общая ностальгия. Она видела Этьена, склонившегося над мониторами. Головокружение ушло. Она снова чувствовала себя в настоящем.

– Отлично, – сказал Этьен. – Давайте наверх?

И эпитафия из римского поэта Горация:

Утопишь глубже – выникнет краше он.

Благодарности

Мне хотелось бы вспомнить:

агента Генерального директората внешней безопасности Франции Дэнни Аллекса, захваченного группировкой Аль-Шабаб в Могадишо 14 июля 2009 года. На момент написания книги он все еще находился в плену;

сотни моряков и яхтсменов, попавших в руки сомалийских пиратов в море и с тех пор не подходящих к побережью Сомали на расстояние выстрела;