Подарок ко дню рождения - Барбара Вайн (2008)

Хотя со времени гибели Хиби прошло несколько лет, Айвор говорил мне, что он старательно избегал присутствовать на мероприятиях, связанных с Хиби и тем благотворительным фондом, где работал Джерри Фернал. В конечном итоге он старался всеми возможными способами избегать любых подобных благотворительных приемов. Исключение составляли лишь те, которые могли быть политически целесообразными, или те, что происходили в его избирательном округе, и тогда, естественно, он не мог отказаться. Насколько такое поведение было продиктовано опасением столкнуться с Джерри Ферналом, я не знаю, но, несомненно, едва ли бывший муж Хиби стал бы продвигать интересы своего фонда в Морнингфорде. Возможно, Айвор отбросил бы осторожность и пошел на подобный прием, но мне кажется, что он отказался бы от такого сомнительного удовольствия, сославшись на срочные дела в правительстве.

По-видимому, он предполагал, что Фернал не поменял место работы и все еще трудится в прежнем фонде, хотя я не понимаю этого – ведь Айвор, если бы захотел, мог легко это выяснить. Может быть, он считал, что если будет наводить справки, то в своих собственных глазах будет выглядеть трусом. А то, как он выглядит в собственных глазах, было для него очень важным. Они с Джульеттой приехали через полчаса после начала благотворительного вечера. Айвор надеялся, что его визит не займет много времени, и уже заранее назначил с кем-то встречу за ужином. Помещение было маленьким, а народу собралось так много, что было трудно передвигаться. Какой-то человек поднялся на сцену, представился председателем ассоциации и объявил главного докладчика. Это был Джерри Фернал.

Айвор уже заметил его. Джерри суетился на сцене, теребил и устанавливал микрофон, озирался на гостей. Разумеется, они были шапочно знакомы – во всяком случае, встречались на том собрании фонда в Юбилейном зале, где Айвор впервые встретил Хиби, но Джерри тогда не обратил на него внимания. Более того, Айвор не узнал бы его в этот раз, если бы к ним с Джульеттой не подошел один из тех, кого мой шурин называл «еще одним светочем добра», и не заговорил о Джерри, а потом его имя представил первый докладчик.

Когда объявили имя, Айвор шепнул Джульетте:

– Знаешь, кто это?

Она не знала. Думаю, она забыла фамилию Хиби и на слова моего шурина лишь покачала головой.

– Муж Хиби, – пояснил Айвор.

– О, боже, это тебя смущает?

Айвор не любит, когда кто-то считает, что его можно смутить. Английские джентльмены не смущаются. Наверное, это предполагает слабость, точно так же, как когда у вас спрашивают, застенчивы ли вы и стесняетесь ли выступать на публике. Он хотел, чтобы его считали слишком передовым, чтобы смущаться, но в то же время не одобрял слово «передовой», если только речь не шла об определении концепций. Поэтому он ответил Джульетте:

– Вовсе нет, но, смею сказать, я буду его избегать, как и он меня.

Джерри Фернал довольно красноречиво (по словам Айвора) выступал о научных исследованиях, о новых способах лечения синдрома Марфана и о возможной генной терапии будущего. Он оглашал миллионные суммы, которые необходимы для таких исследований, и упомянул об обращении, подготавливаемом его обществом. Как только он спустился со сцены, его сразу окружили. Поэтому избегать его Айвору не составляло труда. Мой шурин и его спутница бродили по залу и вскоре потеряли друг друга из виду, когда Джульетта остановилась поговорить с президентом общества.

Айвор на время остался один и направился к члену парламента от тори, которого заметил в другом конце зала. Пожалуй, это был единственный человек в толпе, с кем мой шурин был готов переброситься парой слов. Но в этот момент к нему подошел Джерри Фернал. Айвор сказал, что он не был встревожен, предположив, что тот является важным гостем, и следовало ожидать, что представитель фонда захочет с ним поговорить. Улыбаясь, он протянул ему руку.