Ассимиляция - Джефф Вандермеер

Тайная лаборатория Лаури в самой неприветливой части восточного побережья с каменистыми пляжами и пучками засохшей желтой травы была построена на основе старой военной базы. Здесь Лаури занимался усовершенствованием своей методики по модификации нервной системы человека и психологической обработке – другие бы сказали, развлекался промыванием мозгов. С вершины поросшего мхом холма, где располагался его командный пункт, он управлял странным миром из списанных плавучих мин, выкрашенных серебряной краской, что были разбросаны на лужайке внизу, изрядно проржавевшего огнестрельного оружия из войн семидесятилетней давности, стволы которых все еще были нацелены на море. В распоряжении у Лаури была копия маяка из Зоны Икс, а также копия экспедиционного базового лагеря. Имелась даже дыра в земле, символизирующая то немногое, что было известно о «топографической аномалии». Ты знала об этом еще до того, как тебя призвали, и в твоем воображении этот фальшивый маяк и фальшивый базовый лагерь всегда казались дурным предзнаменованием – едва ли не чем-то сверхъестественным. Но теперь, стоя рядом с Лаури и обозревая его владения через пластину затемненного стекла, ты вдруг почувствовала, что словно смотришь на декорации к какому-то фильму: набор предметов, которые сами по себе были бессильными и жалкими. Оживить их мог лишь параноидальный страх Лаури, специально написанный для них сценарий. Нет, даже не декорации, думаешь ты: скорее это похоже на зимний карнавал на морском побережье, в межсезонье, когда даже пляж – это настоящая поэма об одиночестве. Как же, должно быть, одинок здесь Лаури в окружении всех этих предметов?

– Садись. Сейчас принесу тебе выпить.

Вполне в духе Лаури, но ты не садишься и вежливо отказываешься от выпивки, глядя на берег, на море. Денек выдался серый, холодный, синоптики обещали даже снег. Вода отливает маслянистым блеском, видно, попали какие-то нефтяные загрязнения, в тусклом свете вырисовываются радужные пятна на неподвижной поверхности. И тем не менее этот маяк и базовый лагерь, хотя это и жалкие фальшивки, почему-то вызывают беспокойство.

– Нет? Ладно, все равно чего-нибудь сейчас принесу. – Тоже очень похоже на Лаури, и ты напрягаешься еще больше.

Комната узкая, ты стоишь у продолговатого дивана с ядовито-зеленой обивкой на стальной раме, с подушками дикой психоделической оранжевой расцветки. Со скошенного потолка в четыре ряда по двадцать штук свисают лампы, похожие на уродливые груди. Их свет падает на диваны, столы и деревянный пол, отбрасывает бледные, тающие, пересекающиеся круги. Одна из стен сплошь состоит из черного зеркального стекла, отражающего тебя и оберегающего от горькой правды, состоящей в том, что это никакая не комната для отдыха и что тебя сюда не пригласили, а привели по приказу. Что это своего рода комната для допросов.

Этот утонченный Лаури совсем не похож на того, неотесанного Лаури. Вот он тянется вперед из кресла, что стоит под углом к дивану, и нарочито медленно, кажется, целую вечность, перекладывает кубики льда из чаши в высокий бокал перед тобой – по одному, бряк да бряк. Потом аккуратно раскупоривает бутылку виски, наклоняет ее горлышко над бокалом, наливает на два пальца.