Сокровища глубин - Сокровища глубин (1883)

Дач кивнул головой, а потом тревожно взглянул на кубинца, присутствие которого внушало ему какое-то смутное беспокойство.

– У меня есть один важный контракт, – продолжал Паркли.

– Контракт? – спросил кубинец. – На какую-нибудь новую машину?

– Нет, я взялся опростать корабль, нагруженный медью, который пошел ко дну.

– Я должен это посмотреть, – с волнением вскричал кубинец. – Где это? Пойдемте! Я должен видеть, как люди уходят под воду.

– Все в свое время, сэр; все в свое время, надо прежде кончить это дело. Что вам надо, Расп? – обратился он к вошедшему старику.

– Это мистрис Поф, сэр. Прикажете просить?

– Нет, нет, – с жаром воскликнул Дач.

Но он опоздал, в комнату уже вошла женщина, прекрасное, молоденькое личико которой, обрамленное роскошными каштановыми кудрями, обращалось от одного к другому с выражением робкого извинения.

– Мне жаль, – пролепетала она. – Вы заняты… мой муж…

– Войдите, милая моя, войдите, – сказал Паркли, вскочив с места. Он взял ее за руку и усадил на стул. – Мы закончили на сегодня дела, а если бы и нет, то здесь нет ничего такого, чего вы не могли бы слышать. Я готов побожиться, что Поф ничего не скрывает от вас.

– Какая красавица! – пробормотал кубинец и глаза его засверкали, губы раскрылись и яркий румянец выступил на его белых щеках, между тем как Дач побледнел, видя его восторг, и чувство опасения вместе с отвращением опять овладело им.

– Однако какой я невежа, милая моя, – сказал Паркли. – Это сеньор Мануэль Лоре, из Гаваны. Сеньор, мнстрис Поф, жена моего будущего товарища и почти моя дочь.

Кубинец низко поклонился, когда молодая англичанка встала и тревожно посмотрела на него, тотчас опустив глаза и сильно покраснев, точно ее белые юные щеки обжег его горячий взгляд.

Сердце Дача Пофа будто пронзила стрела; но молодая жена бросила на него такой невинный взгляд, что боль утихла, и он подошел к ней.

– Ну, сеньор, – сказал Паркли, – мне поручили наблюдать, чтобы вас не обманули, итак вы находитесь на моем попечении.

– Мне так хорошо известна прямая честность англичан, сэр, что я рад попасть в ваши руки.

– Это комплимент, – сказал Паркли.

– Это правда, – возразил кубинец, поклонившись.

– Очень хорошо, – продолжал Паркли, – мы начнем с того, что вполне положимся друг на друга. Что еще вам нужно, Расп?

– Сэм Окум пришел из Барпорта.

– Что, всю медь вынули?

– Ничего не вынули, водолазы не хотят идти.

– Почему?

– Говорят, что насос не накачивает достаточно воздуха, и ни один не хочет идти.

– Поф, – воскликнул Паркли, – отправляйтесь сейчас и подайте им пример, а то я пойду.

– Нет, нет, нет! – воскликнула мистрис Поф, вскочив со своего места и схватив мужа за руку. – Он никогда не должен больше спускаться. Обещай мне, что ты не пойдешь, – вскричала она, обратив на него свое бледное лицо.

– Она действительно красавица! – пробормотал кубинец.

– Дорогая моя, – шепнул Дач, – успокойся. Опасности никакой нет.

– Как никакой! – возразила она. – Дач, я видела такие страшные сны. Ты не должен, не должен идти.

Наклонившись к ней, он шепнул ей на ухо несколько слов. Она сделала попытку улыбнуться и, сжав руку мужа, прошептала:

– Постараюсь.

– Я готов, мистер Паркли, – сказал молодой человек хриплым голосом.

– Прекрасно, Поф. Ступайте и уладьте дело. Я провожу вашу жену домой.

– Поручаю ее вам, – сказал Дач тихим голосом. – Прощай, моя душечка, возвращайся домой, я скоро буду, – шепнул он и торопливо вышел из конторы.

Но на пороге он оглянулся и увидел, что глаза кубинца устремлены на женщину, а призрачные фигуры на стене как будто кивали ему и подсмеивались над волнением, которое кипело в его груди.

– В Барпорт отправляетесь, мистер Поф? – спросил Расп.

– Да, сейчас. Пойдемте, Окум, – сказал он моряку грубой наружности, который стоял со шляпой в руке.