Роковой поцелуй - Джорджетт Хейер (1935)

– Уверяю вас, сэр, что решение мое твердо и окончательно. Я высоко ценю дружбу, которой вы меня одарили, однако отношения более тесного свойства… вы меня понимаете, и мне нет нужды говорить еще что-то.

– Да-да, к чему все эти разговоры? – согласился герцог. – Я действовал чересчур поспешно, вы еще недостаточно хорошо знаете меня, чтобы дать мне ответ.

Мисс Тавернер почувствовала, как ее охватывает отчаяние, – несмотря на все ее старания, он решительно отказывался понимать ее. Она отвернулась.

– Все это не имеет смысла, сэр. Помимо моих собственных чувств, вам следует знать, что мой опекун, лорд Уорт, решительно настроен не давать своего согласия на мое замужество до тех пор, пока я остаюсь под его опекой. Он ни за что не смирится даже с обручением. Он сам мне так сказал и, полагаю, говорил совершенно серьезно.

Герцог уставился на нее как громом пораженный, растерянно заморгал, после чего принялся расхаживать по комнате, заложив руки за спину.

– Так-так! Будь я проклят! – провозгласил он. – И с чего бы это он повел себя таким образом? Очень странно, честное слово!

– Да, сэр, но я ничуть не преувеличиваю. Так оно и есть. Он твердо намерен стоять на своем.

– Чертовски странный тип! Однако же я не какой-нибудь первый встречный, пусть и не хочу похваляться своим положением, и, можете не сомневаться, Уорт запоет по-другому, когда я с ним увижусь. Да, именно так я и поступлю: так будет лучше всего. Я, знаете ли, не придаю особого значения подобным вещам, но мне нравится, когда все проходит без сучка и задоринки, и я заручусь разрешением Уорта на то, чтобы ухаживать за вами. Да, это лучшая тактика: я должен повидаться с Уортом, и тогда у вас отпадут последние возражения. И вот что я вам еще скажу! Мне только что пришла в голову прекрасная мысль! Я приглашу Уорта встретить с нами Рождество в Буши!

Он улыбнулся ей с такой детской радостью, явно гордясь своей незамысловатой изобретательностью, что у мисс Тавернер не хватило духу возражать далее. Ей оставалось лишь положиться на способность своего опекуна вызволить ее из затруднительного положения и пожелать герцогу доброго дня со сдержанностью, которая не показалась бы ему оскорбительной. Он вновь пообещал ей незамедлительно обратиться к ее опекуну, и она согласилась. На том они и расстались.

В глубине души девушка лелеяла надежду, что трезвые раздумья охладят пыл ее знатного возлюбленного. Однако он незамедлительно отправился к Уорту, чего она даже не подозревала и при первой же возможности намеревалась предупредить графа обо всем.

Приняв такое решение, в тот же вечер в «Олмаксе» Джудит с радостью увидела своего опекуна. Когда она вошла, он стоял рядом с леди Джерси, склонив к ней голову и демонстрируя безупречный профиль, он слушал, что говорит ему ее светлость. Но вскоре граф заметил мисс Тавернер и поклонился. С дружеской улыбкой на устах он пересек комнату и попросил оказать ему честь позволить пригласить ее на танец.

Джудит, выглядевшая сногсшибательно в платье из индийского муслина, украшенном золотым брюссельским кружевом, ответила ему согласием, но, прежде чем выйти с ним на середину залы, чтобы занять место в танце, она вытолкнула вперед мисс Фэйрфорд, которая пришла в «Олмакс» в качестве подопечной миссис Скаттергуд.

– Полагаю, сэр, вы еще не знакомы с мисс Фэйрфорд. Гарриет, позвольте представить вам лорда Уорта.

Мисс Фэйрфорд, наслушавшись от Перегрина нелестных отзывов о его опекуне, уже заочно страшилась графа и, едва осмелившись поднять на него глаза, была буквально подавлена внушительным ростом и величественным видом Уорта. Он же поклонился и отпустил какую-то любезность, отчего бедная девочка все-таки набралась храбрости и бросила на него испуганный взгляд. Заметив в его глазах выражение равнодушного порицания, она покраснела до корней волос и вновь отступила ближе к Перегрину.

Лорд Уорт вывел Джудит к остальным танцорам.