Роковой поцелуй - Джорджетт Хейер (1935)

– Мой славный мальчик, неужели ваша встреча в Уортинге настолько важна, что вы не в состоянии уделить мне полчаса? Перенос нашей с вами беседы на завтра вполне устроит вас, зато решительно не подходит для меня. Я еду на скачки.

– Ну, хорошо! – вздохнул Перегрин. – Полагаю, мне лучше поехать с вами, если уж вы так настаиваете.

Граф ловким движением длинных пальцев расправил вожжи.

– Я все время собираюсь спросить у вас, Перегрин, почему ваш батюшка не отправил вас в Оксфорд, – заметил он. – Это сослужило бы вам добрую службу.

Перегрин покраснел до корней волос, повернулся к своим лошадям и с мрачным видом последовал за фаэтоном его светлости.

Особняк, который Уорт арендовал на Стейне, стоял на углу Сент-Джеймс-стрит и обладал тем преимуществом, что позади него располагался собственный двор с конюшней. Уорт первым въехал в мощеный булыжником переулок, тянувшийся вдоль дома, загнал фаэтон во двор и сошел вниз. Генри, спрыгнув с облучка, занялся лошадьми, и в это время в воротах показался тильбюри Перегрина.

– Скажите своему слуге, чтобы он отвел лошадей на конюшню, – посоветовал граф, стаскивая с рук перчатки.

– А я думал, будет лучше, если он просто даст им остыть, водя их в поводу, – возразил Перегрин. – Я ведь не задержусь настолько долго, а?

– Как вам будет угодно, – пожал плечами граф. – Это же не мои лошади.

– Ладно, будь по-вашему. Тайлер, делай, как говорит его светлость, – распорядился Перегрин, слезая с облучка. – Но имей в виду, они снова понадобятся мне уже через полчаса!

Слова эти были сказаны строгим тоном, чтобы показать графу, что полчаса – максимальный срок, который готов уделить ему Перегрин, но, поскольку Уорт уже поднимался по железным ступеням, ведущим к задней двери дома, то вызывало сомнение, расслышал ли он эти решительные речи. Перегрин последовал за ним, отчаянно желая стать на десять лет старше и обзавестись манерами в десять раз более уверенными, чем у графа.

Дверь открывалась в коридор, ведущий из прихожей в заднюю часть дома. Она оказалась не заперта, и граф провел Перегрина в свою библиотеку, квадратное помещение с окнами, выходящими на Сент-Джеймс-стрит. Меблирована комната была строго, чтобы не сказать – скудно, и жалюзи, висящие на окнах, хотя и не позволяли любопытным заглянуть внутрь, но пропускали мало света.

Граф, небрежно швырнув перчатки на стол, повернулся к Перегрину, который с неодобрением и пренебрежением оглядывался по сторонам. Улыбнувшись, Уорт сказал:

– Да, у вас на Марина-Парейд намного лучше, не так ли?

Перегрин метнул на него быстрый взгляд.

– Ага, значит, это и есть тот самый дом, где хотела поселиться моя сестра!

– Да, вы правы. Разве вы сразу не догадались?

– Ну, в общем, я не придал этому особого значения, – признался Перегрин. – Это ведь Джудит была твердо настроена… – Он вдруг умолк и с горечью рассмеялся. – Откровенно говоря, я и сам не знаю, какой из двух домов она действительно хотела снять!

– Разумеется, она хотела тот, который, как я ей сообщил, она не получит, – ответил граф, подходя к пристенному столику, где стояли графин с вином и два бокала. – К счастью, я смог вовремя угадать ее намерения, чтобы исправить собственную ошибку, вообще заговорив об этом доме.

– Да, тогда она дьявольски разозлилась на вас, – сказал Перегрин.

– В этом нет ничего нового, – бесстрастно отозвался граф.

– Знаете, а ведь перед этим она вовсе не питала к вам неприязни, причем уже долгое время, – заметил Перегрин, внимательно разглядывая табакерку с открытой крышкой, стоявшую на письменном столе графа. – Собственно говоря, она испытывала к вам прямо противоположные чувства.

Граф стоял спиной, но при этих словах юноши оглянулся на него, и графин в его руке замер над одним из бокалов.

– Неужели! И что бы это значило?

– Проклятье, да ничего особенного! – ответил Перегрин. – А что это должно означать?