Корабль мечты - Лука ди Фульвио (2013)

– Когда ты смотришь на свои пальцы, ты можешь сказать: «Они в точности как у моего отца. У меня его руки. Он мой отец». Или Исаак может рассказать тебе, что у тебя такие же руки, как у твоей матери, и тогда ты скажешь: «Я похожа на мою маму. Она моя мама». – Меркурио говорил тихо, но пылко. Он погладил тонкие пальчики Джудитты и повернулся. В его глазах читалась боль, но не ярость. Юноша нежно провел указательным пальцем по ее лицу. – Тебе скажут, что у тебя губы бабушки и глаза дедушки. Ты часть чего-то и знаешь об этом наверняка, потому что у тебя их руки, их глаза, губы, волосы… Даже твой акцент у тебя от них. – Меркурио помолчал. – А я не знаю, достались ли мне руки матери или отца. Может быть, поэтому я не понимаю, почему так важно быть евреем или христианином… Потому что я ни к кому не принадлежу. Прости меня, Джудитта.

И тогда девушка разрыдалась. Она плакала так горько, что ей пришлось уткнуться лицом в сено, чтобы в доме не услышали ее всхлипов. И когда ее слезы наконец иссякли, Меркурио крепко обнял ее, чувствуя, как Джудитта вцепилась ему в спину, и нежно поцеловал. И взял ее, с отчаянием и страстью.

Глава 64

Когда Джудитта вернулась в квартиру, Исаак уже встал.

– Где ты была? – рассеянно поинтересовался он.

– На крыше…

– Зачем?

Джудитта выглянула в окно и увидела, как Меркурио, переодетый в девушку, направляется к воротам. Она еще чувствовала тепло его тела, ощущала желание, которое казалось ей неутолимым.

– Я хотела посмотреть, рассветает ли там раньше, чем тут.

– Зачем?

Джудитта увидела, как Меркурио остановился на набережной Ормезини и, прежде чем скрыться в толпе, повернулся к ее дому и помахал рукой, хотя оттуда и не мог заметить возлюбленную в окне. Но что-то подсказало ему, что Джудитта смотрит ему вслед. По крайней мере, так девушке подумалось. Потому что она поступила бы так же.

– Когда наступает рассвет, это означает, что мы свободны. Еще на один день. До вечера, конечно, но хотя бы днем мы свободны.

Исаак понурился, поджав губы, и со злостью стукнул кулаком о белую стену комнаты.

– Это настолько угнетает тебя?

Джудитта отошла от окна. Меркурио больше не было видно.

– А тебя нет?

Исаак посмотрел на дочь и со вздохом отвернулся, делая вид, что ему нужно что-то поправить на столе.

– Меня это угнетает вдвойне, – признал он. – Потому что это я притащил тебя сюда.

Только сейчас Джудитта поняла, что отец винит себя в случившемся. Об этом она не думала.

– Я рада, что ты привез меня в Венецию, – заверила отца Джудитта. Она была ошеломлена своей догадкой.

– Потому что тут ты познакомилась с этим мош… – Исаак прикусил губу. – Потому что тут этот мальчишка? – Он посмотрел на дочь.

Джудитта промолчала.

Исаак не спускал с нее глаз.

– Ты считаешь меня плохим отцом? – серьезно спросил он. – Думаешь, твоя мать поступила бы иначе?

Джудитта покачала головой.

– Я никогда не знала мою мать. Как мне ответить на этот вопрос?

Исаак вздохнул.

– Хотел бы я, чтобы она была здесь.

– И для тебя каштаны из огня таскала? – улыбнулась Джудитта.

– Да, и это тоже, – рассеянно пробормотал Исаак. – Я так по ней скучаю. Все эти годы, с тех пор как ее не стало, мне ее очень не хватает.

– С тех пор как она подарила мне жизнь, – печально добавила Джудитта.

Эти слова вернули Исаака в настоящее.

– Прекрати упрекать себя в этом. Ты просто внушила себе вину за случившееся и теперь носишь ее за плечами, точно тяжелый камень. Отбрось эти мысли, они не нужны тебе.

У Джудитты слезы выступили на глазах.