Дым - Дэн Вилета (2016)

Утро перетекает в день, подступает вечер, а Чарли так и не появляется. Рассвет, полдень, закат — вот три времени суток, назначенных для встречи. Скоро придется уходить с площади: надо раздобыть еды и найти место для ночлега. Недалеко от церкви есть водокачка, и, хотя вода там серая и с привкусом жести, они несколько раз ходили к ней пить, чтобы утолить жажду и наполнить желудки хоть чем-то помимо воздуха. Чтобы поесть, нужно откуда-то взять деньги. Или украсть. Томас предполагает, что эту задачу приходится решать многим лондонцам.

К ступеням приближается мужчина. Томас не сразу понимает, чем привлек его внимание один из сотен прохожих, которые или проходят мимо, или открыто пялятся на них, оценивая их богатство, их состояние. А кто-то, как и они, устраивается на лестнице, чтобы отдохнуть. Вот присаживается рядом старая женщина, чтобы покормить голубей крошками из жестянки, она добродушно подзывает птиц и не переставая тихонько дымит.

Этот человек отличается от всех. Он двигается быстро, но в то же время не желает выдавать свою поспешность. Ему за пятьдесят, есть лысина, шея кривая, отчего его подбородок склонен к плечу. Но не это притягивает взгляд Томаса, а другое — что именно, он понимает только после того, как странный человек скрывается в проулке сбоку от церкви. Все, кто шел мимо них, все, кто наблюдал за тем или иным зрелищем на площади, рано или поздно куда-нибудь сворачивал, хотя бы на секунду. В этом повинен дым: это он звал их, когда они проходили, притягивал их к себе, и они не могли устоять, как не могут устоять перед притяжением солнца небесные тела. Идущий быстрым, целеустремленным шагом, не обращающий внимания на призывное пение сирен порока, этот человек — человек с кривой шеей — единственный, кто ни разу никуда не свернул.

Он ест леденцы.

Другого объяснения нет. Но что-то еще грызет Томаса: воспоминание о том, что случилось до открытия леденцов.

— Чарли, — вдруг восклицает он, пробудив Ливию от дремы. — Однажды он сказал мне, что видел ангела. Видел здесь, на рыночной площади. Ангела с кривой шеей.

Ливия смотрит на Томаса в полном недоумении, а он вскакивает на ноги и бежит к проулку. Но человека и след простыл.

— Он для нас важен?

— Чарли считал, что да, — отвечает Томас. — И вообще, это просто совпадение. Этого человека видели дважды на одном и том же месте. Должно быть, у него здесь какие-то дела.

Вскоре Томас и Ливия покидают ступеньки церкви, вспугнутые респектабельно одетыми господами, которые пересекают площадь в ландо с золотыми буквами и короной на боку. Их четверо плюс кучер в ливрее; и все четверо — явно джентльмены, с нежной белой кожей и причесанными усами, их можно принять за представителей другой расы.

— Кто это такие? — шепчет Ливия, когда они останавливаются в проулке. — Судьи? Нас разыскивают?

Томас читает надпись на экипаже: «ТЭЙЛОР, ЭШТОН И СЫНОВЬЯ, ИНЖЕНЕРЫ». И тут же испытывает огромное облегчение.

— Нет. Они занимаются городской канализацией. — Он наскоро пересказывает Ливии то, что несколько недель назад объяснял им Ренфрю: — Это либералы. Социальные первопроходцы. Они хотят очистить Лондон и начинают с выгребных ям. — Он пожимает плечами. — Ренфрю и нас призывал к этому. Встать под их знамена. Но не сказал нам, что они приезжают сюда за пороком, не имея денег на сигареты.

— Возможно, мы несправедливы к ним. — Ливия провожает взглядом ландо, которое выкатывается с площади. — На вид вполне честные люди.

— На вид они чистые, Ливия. Только и всего. — Он опять пожимает плечами и тянет ее за локоть обратно к церкви. — Я умираю с голоду. Давай поищем еды.