Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Однако завершить эту работу ему помешали разгром и ограбление Рима в 1327 году, что стало причиной не только тому, что на некоторое время искусства были заброшены, но также и тому, что у многих художников отнята была жизнь, и чуть не лишился ее и Франческо, ибо, когда начался разгром, он так был поглощен работой, что, когда солдаты ломились в дома и несколько немцев было уже в его доме, он, не смотря на производимый ими шум, не отрывался от работы. Когда же они ворвались и увидели, как он работает, они были так поражены его творением, что повели себя как люди благородные, какими им и полагалось быть, и оставили его в покое. Итак, в то время как нечестивейшей жестокостью этих варварских народов разрушался и несчастный город, и творения светские наравне со священными, без почтения ни к Богу, ни к людям, те же самые немцы его охраняли и весьма уважали и защищали от всякой обиды. Одной докукой для него было тогда лишь то, что один из них оказался большим любителем живописных произведений, и пришлось делать ему бесконечное количество рисунков пером и акварелью, которыми он как бы расплачивался. Когда же солдаты сменились, Франческо чуть было не угодил в беду, а именно, когда он пришел разыскивать каких-то там друзей, его забрали другие солдаты и ему пришлось уплатить выкуп теми немногими скудо, которые при нем были. Дядя был огорчен и этим, а также и тем, что такая беда лишила Франческо надежды приобрести знания, славу и состояние, и потому решил, видя, что Рим почти что совсем разрушен, а папа взят в плен испанцами, увезти его обратно в Парму. И вот, отослав его на родину, сам он остался на несколько дней в Риме и передал образ, написанный для Марии Буффалини, монахам делла Паче, где он находился много лет в монашеской трапезной, а затем мессером Джулио Буффалини перенесен в их церковь в Читта ди Кастелло.

А Франческо приехал в Болонью и в общении с многочисленными друзьями прожил в этом городе несколько месяцев, и главным образом в доме близкого своего приятеля, одного пармского седельника, так как помещение это ему понравилось. В это же время он передал для гравировки несколько рисунков светотенью и, между прочим, Усекновение глав св. Петра и св. Павла, а также Диогена крупных размеров. Он подготовил и много других для гравировки на меди и печати, имея для этого дела при себе некоего мастера Антонио из Тренто, но осуществления подобные замыслы тогда не получили, ибо ему пришлось приступить к работе над многими картинами и другими заказами для болонских дворян, и его первой живописной работой, какую он показал в Болонье, был очень крупный св. Рох для капеллы де Монсиньори в Сан Петронио. Он придал ему прекраснейшее выражение лица и написал его прекраснейшим во всех подробностях, изобразив его как бы преодолевшим ту боль, которую ему причиняет чумная язва на бедре; он выражает это тем, что воздевает голову к небу, благодаря Господа, как поступают праведники даже и при несчастиях, их постигающих. Работу эту он выполнил для некоего Фабрицио из Милана, полуфигуру которого со сложенными руками он изобразил на этой же картине как живую; естественной кажется также изображенная там же собака, равно как и великолепные пейзажи, в чем Франческо всегда особенно отличается. После этого он написал для пармского врача д'Альбио Обращение св. Павла со многими фигурами и пейзажем, – произведение редкостнейшее, для своего же друга седельника еще одну исключительно прекрасную Богоматерь, повернувшуюся в прекрасной позе боком, с несколькими другими фигурами. Для графа Джорджо Маццуоли он написал еще одну картину и два полотна гуашью для магистра Луки деи Леути, где несколько изящных фигурок выполнены очень хорошо.