Как сделать капитализм приемлемым для общества - Колин Крауч (2013)

Во-первых, в наши дни происходит сокращение основного корпуса избирателей, отдававших свои голоса социал-демократическим партиям, равно как и консервативным и христианским – в данном случае нет никакой разницы между правыми и левыми. Партии лишаются своих традиционных социальных корней, уходящих в численно уменьшающиеся доиндустриальные и промышленные классы, а также в религиозные общины. При этом обычному трудящемуся населению (скорее, чем экономическим элитам) пока не удается генерировать устойчивые новые политические идентичности. В результате все без исключения партии перешли к подходу, основанному на использовании «универсальной ловушки», гоняясь за любыми готовыми проголосовать за них избирателями. В процессе такого поиска «неубиваемым» гандикапом является всякая четкая и ясная идентичность. Для правоцентристских партий данная проблема имеет не слишком серьезное значение, так как они обслуживают в основном группы, преследующие собственные финансовые интересы, что обеспечивает непревзойденное по твердости и непоколебимости чувство, направляющее повседневную деятельность правительства. Партии же получают полную свободу слова и дела в предвыборной агитации. Социал-демократические партии находятся в более трудном положении, поскольку не обладают таким же мощным источником силы. Отсюда серьезная опасность срыва с какого бы то ни было социального якоря и утраты понимания своего предназначения. Наглядный пример тому – социал-демократические партии, пошедшие по «третьему пути». Во многих случаях он заканчивается попытками установить, подобно правоцентристским партиям, связи с частным и корпоративным богатством.

Мы полагаем, что политическая идентичность обычных трудящихся постиндустриального общества уже сформировалась, но пока не получила полного признания. По большому счету важнейшее различие между промышленной и постиндустриальной рабочей силой, по крайней мере на Западе, заключается в том, что ряды первой в подавляющем большинстве состояли из мужчин, в то время как во второй «армии труда» преобладают (но не доминируют) женщины. Защита интересов женщин стала важнейшим достижением демократической политики за последние 30 лет. В индустриальном обществе большинство женщин голосовали на выборах за правоцентристские, прежде всего христианские партии. В наши дни женщины-избирательницы из европейских стран с более высокой вероятностью, чем мужчины, отдадут свои голоса за социал-демократические и «зеленые» партии.

У нас нет достаточных оснований утверждать, что феминизм – это новая социальная демократия. Скорее, данная интерпретация является неолиберальной и относится к случаям, когда феминизм выступает за маркетизацию женского труда. Фактически сформировалась общая для неолибералов и социал-демократов повестка дня, направленная против консервативных интересов. Безусловно, ни социал-демократия, ни любое другое массовое политическое движение не могут превратиться в феминистское в том смысле, что они были бы «антимужскими». Но неолибералы полностью расходятся с социал-демократами относительно некоторых элементов феминистской повестки. Вспомним хотя бы о полемике по вопросам политики охраны здоровья и ухода за детьми в государстве всеобщего благосостояния и социальных инвестиций. В этой дискуссии даже не упоминалось о том, что такая политика может быть враждебна интересам мужчин.