Дети капитана Гранта, Вокруг света в восемьдесят дней - Верн Жюль

– Следовательно, мсье Паганель, вы избрали Калькутту в качестве исходного пункта вашего путешествия по суше? – спросил лорд Гленарван.

– Да, сэр. Всю жизнь я мечтал увидеть Индию! И теперь эта заветная мечта близка к осуществлению!

– И, разумеется, вы были бы огорчены, попав в какую-нибудь иную страну?

– Не то слово, сэр! У меня рекомендательные письма к генерал-губернатору Индии, а также поручение Географического общества, которое необходимо выполнить. Я хочу осуществить то, что не удалось в 1846 году миссионеру Крику, – обследовать русло реки Яру-Дзангбо-Чу, которая, огибая Гималаи с севера, течет через Тибет, и выяснить, впадает ли эта река в Брахмапутру. Тому, кто разрешит эту важнейшую географическую задачу, обеспечена бессмертная слава.

– Мсье Паганель, – помедлив, произнес лорд Гленарван. – Нет никаких сомнений, что вы наметили выдающееся путешествие. Однако боюсь, что на некоторое время вам придется отказать себе в удовольствии посетить Индию.

– Но почему?

– Хотя бы потому, что в данный момент вы плывете в сторону, противоположную полуострову Индостан.

– Что? Где капитан Бертон?!

– Я не капитан Бертон, – тут же откликнулся Джон Манглс. – И наше судно называется не «Шотландия»!

Лишившись дара речи, потрясенный Жак Паганель поочередно смотрел то на лорда Гленарвана, то на леди Элен и Мэри Грант, чьи лица выражали сочувствие, то на улыбавшегося Джона Манглса и по-прежнему невозмутимого майора. Затем, пожав плечами, он воскликнул:

– Что за нелепый розыгрыш!

В то же мгновение его взгляд остановился на штурвале, где медью сверкала надпись: «ДУНКАН. ГЛАЗГО».

– «Дункан!» – вскричал Паганель в отчаянии, а затем, стремглав сбежав по трапу, бросился в свою каюту.

Едва ученый скрылся из виду, все, кто был на палубе, кроме майора, разразились хохотом; не смогли удержаться от смеха даже вахтенные матросы. Одно дело – вместо поезда, идущего в Эдинбург, сесть на поезд в Дамбартон, но перепутать суда и отправиться в Чили, когда стремишься в Индию, – это уже верх рассеянности!

– Жак Паганель славится подобными историями, – заметил лорд Гленарван. – При этом он остается выдающимся ученым и одним из лучших географов нашего времени.

– Но что нам делать с беднягой? – огорченно произнесла леди Элен. – Ведь не везти же его и в самом деле в Патагонию!

– А почему бы и нет? – спокойно заметил Макнабс. – Допустим, он сел бы не в тот поезд. Разве машинист станет из-за одного пассажира менять маршрут?

– Но в этом случае он мог бы выйти на ближайшей станции, – возразила леди Элен.

– Он и теперь может поступить подобным образом, если пожелает. Сойдет на берег в первом же порту, – проговорил Гленарван.

Тем временем растерянный Паганель, убедившись, что весь его багаж находится на яхте, снова показался на палубе, без конца повторяя одно и то же злополучное слово: «Дункан!». Наконец, успокоившись, он приблизился к лорду Гленарвану.

– Куда же направляется ваш «Дункан»? – осведомился географ.

– В Америку, мсье Паганель. В порт Консепсьон.

– Чили! – воскликнул ученый. – Боже правый, моя экспедиция!

– Не отчаивайтесь, мсье Паганель, – попытался успокоить его Гленарван, – все образуется. Вы потеряете не так уж много времени, а река Яру-Дзангбо-Чу никуда не денется. Скоро мы сделаем остановку на острове Мадейра, и там вы пересядете на судно, идущее в Европу.

– Тысяча благодарностей, сэр. Придется с этим смириться. Только со мной могло случиться нечто подобное! А как же моя каюта на «Шотландии»?

– О «Шотландии» придется на время забыть…

– Хотел бы сделать одно предложение, сэр, – неожиданно воодушевился Паганель. – Я тронут вашей любезностью, однако Индия – удивительная страна. Что может быть лучше для увеселительной прогулки на вашей яхте? Стоит только рулевому повернуть штурвал, как «Дункан» с такой же легкостью направится в Калькутту, как сейчас устремляется в Консепсьон…