Такси остановилось возле высокого каменного забора, чья калитка была скрыта за разросшимся вьюнком. Эрик нажал на еле заметный звонок. Через некоторое время дверь открылась – на пороге появился высокий швейцар в темно-синей ливрее.

Зайдя внутрь дорого особняка, я слегка стушевалась, так не по-современному помпезно и в то же время с огромным вкусом он был обставлен.

На стенах висели старинные гобелены и картины в позолоченных рамах, у окон высились бронзовые канделябры с хрустальными плафонами, на стенах красовались резные панели.

Огромный шумный мир пульсировал где-то там, за толстыми кирпичными стенами. Здесь же непривычная уху тишина и отсутствие людей вызывали смутную тревогу.

– Что это за место? – спросила я, поднимаясь по мраморной лестнице с красной дорожкой.

– Театр… В некотором роде.

– Почему здесь ни души?

– Все давно уже в зале. Представление начнется с минуты на минуту, идем скорее.

Пройдя по полукруглой галерее с множеством дверей, мы вошли в одну из них и оказались в маленькой ложе с велюровым диваном и небольшим круглым столом, на котором стояла бутылка шампанского и ваза с фруктами. Предполагаемая сцена находилась за массивными бордовыми портьерами. Безмолвный гарсон открыл шампанское, разлил его по бокалам, а затем незаметно исчез.

Я огляделась.

– Как-то мало похоже на театр, скорее на пип-шоу.

Эрик промолчал, отпивая из бокала.

– Ну что, готова? – спросил он, чуть погодя, и тут же дернул за шнур.

Когда шторы разошлись, оголив высокую стеклянную перегородку, меня обдало жаром Геенны Огненной. Помню, от неожиданности я даже отпрянула в сторону, а потом совершенно остолбенела от увиденного…

На большом круглом подиуме возвышалась вычурно украшенная кровать-карета, запряженная четырьмя обнаженными женщинами. Стоя на четвереньках, «кобылицы» непристойно двигали задами, отчего искусственные хвосты, вставленные в анусы, хлестали их по голым бедрам.

Думаю, если назову состояние, обрушившееся на меня в тот момент, оторопью, вам никоим образом не постичь бури чувств ошалелой души. Смесь ужаса и жадного любопытства затопила мое естество. Подобно девочке Элли из Арканзаса, меня подхватило чудовищным смерчем и подняло на неимоверную высоту, чтобы всего через миг ввергнуть в глубины человеческого унижения, к дичайшему надругательству над честью и достоинством…

Задумывался ли кто-то из вас, почему люди так часто становятся рабами некоего общественного идеала, совершенно не связанного с их личным внутренним миром? Почему многие фантазируют и тайно вожделеют вещи, совершенно чуждые их природе? Нет?! А вот на меня в тот момент снизошло прозрение! Главной причиной подобного феномена является процесс отделения мечты от физического ее воплощения. Заворожено, словно крысы за дудочкой, следуем мы по запретному пути, подкупленные очаровательным флером иллюзии. Попробуйте соприкоснуться с реальной действительностью «существования на грани» и тут же осознаете весь масштаб своего заблуждения! Желание причастности превратится в нечто совершенно немыслимое, запретный плод вызовет отвращение.

От стыда и возбуждения мне стало тесно в собственном теле…