Мир во мне. Исповедь туберкулезника - Ольга Клименко (2016)

Он вернулся через недели две. Все это время мы общались в телефонном режиме, хотя и реже обычного. Я чувствовала, что что-то не так, а после приезда только удостоверилась в правильности ощущений. Он был чужим, первый же день показал, что его согласие на ребенка – это вынужденный шаг, шаг, сделанный против его воли. Но поговорить не получилось, он приехал с сыном. Этот его поступок я посчитала жестоким по отношению ко мне, ведь он даже не предупредил. Каждую минуту он был с малым, не отпуская его ни на шаг. Зато отпустив меня. Я наблюдала за ними со стороны и осознавала, что Леша не хочет ребенка. Он показывал мне это в каждом своем шаге. Что я могла сделать? Учитывая мой характер, только уйти.

Он бы жил со мной, если бы я осталась и, думаю, воспитывал бы ребенка, но любил бы? Я не хотела такого одолжения. Ведь всегда знала, что люди не вещи, нельзя заставить. Я попыталась понять, несмотря на то, что ситуация была абсурдной. Ведь зачем было говорить, что хочешь детей, спать, не предохраняясь и т.д., ведь я никогда не настаивала на семье, мне было всего 20 и у меня явно все было впереди. Я написала ему сообщение, мне не хотелось разговора, ведь он не выгонял, решение уйти и отпустить было только моим. Написала без матов, описав свою позицию и сказав, что не держу на него зла и желаю счастья. Вещи собрала быстро, без него, про квартиру в Днепре вообще забыла, я ушла «как настоящий мужчина, взяв лишь сумку с вещами». После моей смс он просто прекратил со мной общение, сделав вид, что мы чужие и что ничего не было. Он возвращался в Днепропетровск, ведь там теперь был его дом, а я возвращалась к отцу. Еще нужно было придумать, как рассказать папе о случившемся. Но об этом я подумаю завтра. А сегодня я в очередной раз закрывала дверь в прошлое. Я не поняла знака судьбы после измены о том, что Леша не мой человек, и жизнь дала мне пощечину сильнее, заставив сделать выбор быть матерью-одиночкой. Кто виноват? Никто. Это была моя цена прощению. Я это осознавала, но легче от этого не было. Предательство снова. Что ждет меня завтра? Была ли надежда, что одумается? – нет, не было. Он не звонил, и вообще постарался не пересекаться в работе, он полностью исчез из моей жизни на долгих полгода. А тем временем на работе я играла роль счастливой невесты, которую дома ждет жених. Я знала, что мне нужно продержаться до срока ухода в декрет, как и знала, что моя работа в данной компании закончена, я не вернусь больше сюда, потому как находиться рядом с ним не было ни сил, ни желания. По слухам в сети я узнаю, что у него роман с Алиной, все с той же Алиной и ее злополучной оранжевой резинкой. И что пока я ходила и мучилась от токсикоза, он в свой отпуск повезет ее на море. Что я чувствовала тогда? Да какая разница! Я не могла позволить себе быть слабой и даже слезы боли, так усердно рвущиеся наружу, я не могла себе позволить. Во мне билось сердце моей новой жизни, я чувствовала движения своей девочки. УЗИ не показывало пол ребенка, но моя интуиция была уверена, что у меня будет принцесса. Я позвонила лишь однажды, когда врачу нужно было, чтобы Леша сдал кровь. У меня с плодом был резус-конфликт, и я все время рвала, при этом не то что не набирая, а стремительно теряя в весе. Нужно было узнать его группу крови, чтобы назначить мне необходимые витамины. Он отказался. Он знал, какая у него группа, но не счел нужным сказать. Возможно, здесь я позволю себе назвать его мудаком, но не мне его судить. Так я продолжала токсикозить вплоть до 6-го месяца.

Возможно, если бы я в своих молитвах молила о крепкой семье, то мы бы и жили счастливо, но я молила именно о ребенке от него, а не о любви. Господь выполнил мою просьбу дословно. И мы плавно переходим к следующей странице в моей нескучной жизни.

Мать-одиночка