Слезы темной воды - Корбан Эддисон (2015)

В данном случае слова старика оказались пророческими. Вскоре тропинка пересеклась с основной дорогой, и они снова выехали на мягкие грязные колеи, оказавшись на расстоянии нескольких корпусов машин от головного пикапа.

Меган облегченно выдохнула и спрятала «айфон» в карман.

– Видеть? – спросил Омар, продолжая улыбаться. – Нет проблем.

Спустя некоторое время Меган заметила в отдалении скопление построек: несколько административных зданий и огромное множество палаток, разделенное заборами из палок. Миновав указательный столб с эмблемами различных международных организаций, они подъехали к комплексу зданий, окруженному стеной с колючей проволокой. Охранники отказались пропускать машины, но попросили Меган пройти с ними пешком.

– Позвонить мне, когда закончить, – сказал ей Омар. – Мы ехать домой.

За воротами ее встретила почтенного вида сомалийка с бутылкой воды в руке. Одета она была в изумрудного цвета абайю и белый головной платок, окаймлявший пухлое лицо, все в морщинках, со складками у глаз и рта, но все еще красивое, несмотря на возраст.

– Ас-саляму алейкум, – поздоровалась Меган, используя обычное мусульманское приветствие.

– Уа алейкум с-салям, – ответила Хадиджа, лучезарно улыбаясь. Она протянула Меган воду и заговорила на чистом английском языке, почти без акцента. – После поездки вам, наверное, пить хочется. Извините, что вам пришлось ехать в такую даль из-за меня. Сейчас непростое время.

– Я понимаю, – ответила Меган и отпила холодной воды.

– Пойдемте, – предложила Хадиджа. – Мы можем поговорить в моей комнате.

Меган пошла за ней по дорожке к зданию, похожему на спальный корпус, с тростниковой соломенной крышей и несколькими дверными проемами, прикрытыми кусками ткани. У одной из дверей Хадиджа скинула сандалии и отодвинула ткань, пропуская Меган. Внутри Меган села на одну из двух кроватей и осмотрелась. Комната была простая, но яркая благодаря тканям на стенах. Жару разгонял вентилятор.

Хадиджа села напротив нее, глаза ее затуманились от чувств.

– До сих пор не могу поверить, что Исмаил жив. Хотя то, что он натворил… Этого я не могу понять. Он здоров?

Меган мягко улыбнулась.

– У меня есть фотография.

Она достала «айфон» и нашла снимок, который сделала перед первым слушанием. Тогда, чтобы пронести телефон в охраняемую зону, ей пришлось долго умасливать маршалов. Освещение оставляло желать лучшего, но Исмаил в новом костюме смотрелся весьма недурно.

Она передала телефон женщине, и Хадиджа, не сдержавшись, заплакала. Через какое-то время сомалийка сказала:

– Это мой сын, но он какой-то другой. У него тяжелый взгляд. В нем много боли.

– Расскажите мне о нем, – ласково попросила Меган. – Каким он был раньше?

Хадиджа вытерла глаза платком.

– Исмаил такой же, каким был его отец: страстный, преданный и упрямый. Когда он был ребенком, детские забавы его не интересовали. К пятнадцати годам он уже прочел все книги Адана. Он выучил наизусть Коран на арабском. А для брата и сестры он всегда был главным защитником. Однажды – ему тогда было двенадцать лет – Ясмин ужалил скорпион. Мы с Аданом были на базаре, и дети остались дома одни. Он отнес ее на руках в больницу и всю дорогу бежал. Он спас ей жизнь.

Почему-то все это не удивило Меган.

– Фарах рассказал мне, что случилось с Юсуфом. Но про Ясмин он ничего не знал. Вам известно, что с ней?

Взгляд Хадиджи устремился вдаль.

– В «Шабааб» к девочкам относились не так, как к мальчикам. Некоторых заставляли помогать военным, но большинство отдавали в жены. Ясмин была красивой. Думаю, ее взял себе кто-то из командиров. – Она посмотрела на свои руки. – После того как их забрали, я столько раз хотела попытаться их найти. Но не смогла. Это было слишком опасно.

Следующий вопрос Меган задала деликатно:

– А что бы вы делали, если бы все же решились на это?

Хадиджа заколебалась.