Все дело в деньгах - Джеймс Хедли Чейз (1960)

Везде царила какая-то гнетущая атмосфера, стояла полная тишина. Казалось, даже розы с бегониями в печали низко склонили свои головки.

В глубине парка под тенью вязов несколько человек сидели в креслах-каталках. Возле них хлопотали три или четыре медсестры в ослепительно белых халатах.

Я поднялся по длинной лестнице и позвонил в дверь. Через минуту мне открыл грустный пожилой господин с таким пепельным лицом, такими пепельными волосами, такими пепельными глазами, в таком пепельном костюме, что казалось, он весь, с ног до головы, покрыт слоем пепла.

Я представился. Не говоря ни слова, он проводил меня по сверкающему паркету в боковую комнату, где сидела медсестра, стройная блондинка, и возилась с бумагами.

– Мистер Гордон, – провозгласил серый человек. Он проворно подсунул мне стул, и я невольно сел. Затем он вышел, так бережно прикрыв за собой дверь, словно она была из хрусталя.

Медсестра положила ручку на стол и обратилась ко мне мягко, с печалью в глазах:

– Слушаю вас, мистер Гордон. Чем мы можем быть вам полезны?

– Дело в том, – начал я, – что я хотел бы поговорить с доктором Клинзи по поводу одного потенциального клиента.

– Я могу назначить вам встречу. – Она скользнула взглядом по моему костюму. – Кто этот пациент, мистер Гордон?

– Я хотел бы поговорить об этом лично с доктором Клинзи.

– Боюсь, что доктор сейчас занят. Вы можете полностью мне довериться. Именно я назначаю встречи с доктором Клинзи.

– Уверен, что вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями, – сказал я. – Но поверьте, это совершенно особый случай. Мне хотелось бы его обсудить с самим доктором Клинзи.

– В чем же эта особенность, мистер Гордон?

Я видел, что не произвел на нее должного впечатления. Из ее глаз исчезла печаль, и сейчас в них была откровенная скука.

– Я агент одной известной певицы, талант которой представляет большую ценность. Если мне не удастся лично переговорить с доктором Клинзи, мне придется обратиться в другую клинику.

Похоже, это ее заинтересовало. Она недолго поколебалась, затем встала.

– Пожалуйста, подождите минуту, я пойду узнаю…

Она открыла дверь и исчезла из виду. Ее не было довольно долго, затем она вернулась, придерживая рукой дверь.

– Прошу вас, входите.

Я вошел в огромный кабинет, обставленный достаточно современно, помимо мебели там был еще хирургический стол. У окна стоял письменный стол, за которым сидел человек в белом халате.

– Мистер Гордон?

Ему удалось произнести мое имя так, словно он был чрезвычайно рад нашей встрече. А потом он вышел мне навстречу. Он оказался невысоким человеком, не старше тридцати лет, с копной густых, светлых, вьющихся, крупных локонов. У него были слегка раскосые светло-серые глаза и мягкие, располагающие манеры.

– Совершенно верно. Доктор Клинзи?

– Да, это я. – Он показал рукой на стул. – Чем могу помочь, мистер Гордон?

Я сел и подождал, пока медсестра выйдет.

– Я работаю с певицей, у нее трехлетний стаж употребления морфина, – сказал я. – Я хочу, чтобы ее вылечили. Во сколько это обойдется?

Раскосые серые глаза без особого энтузиазма пробежались по мне.

– Курс лечения с гарантией стоит пять тысяч долларов, мистер Гордон. К счастью, в нашей клинике мы можем гарантировать положительный результат.

Я глубоко вздохнул:

– Да, за такие деньги можно ожидать положительных результатов.

Он печально улыбнулся, они здесь все, по-видимому, были мастерами печальных улыбок.

– Возможно, для вас это окажется слишком дорого, мистер Гордон, но в нашей клинике проходят лечение самые известные и состоятельные люди.

– Сколько времени это займет?

– Это зависит прежде всего от пациента. Приблизительно пять недель. Если случай очень запущенный, возможно, понадобится восемь недель, но не больше.

– И вы это гарантируете?

– Разумеется.