Лесная герцогиня - Вилар Симона (1997)

Гизельберт сказал, что хотел. Теперь слово за ней. Она вздохнула, собираясь с духом. Ей предстояло словно броситься со скалы. И она это сделает. Ей и дела нет до всей этой толпы. Но ей необходимо оправдаться только перед одним человеком – перед Ролло.

– В словах принца Гизельберта больше лжи, чем правды.

В зале послышался гул, и ей пришлось повысить голос.

– Я, дочь короля Эда Робертина и его супруги Теодорады Каролинг, готова сказать перед высоким собранием всю правду – и да поможет мне Бог! Увы, я с детства была лишена той защиты, что по праву рождения охраняет женщин знатного рода. В семнадцать лет я стала предметом насилия во время набега норманнов, которым меня отдал мой будущий супруг Ролло. Мы живем в жестоком мире, и подобное надругательство часто приходится испытывать женщинам во время набегов. Я не стала исключением. Тогда я хотела умереть, и только моя вера, запрещающая налагать на себя руки, спасла меня от этого греховного шага. А потом случилось невероятное – мой мучитель, враг и пленитель Ролло стал моим защитником, опорой, другом.

И тогда я простила зло, смогла полюбить его. Я стала его женой, жила с ним в Руане, как королева, в почести и богатстве, родила сына, которого, вопреки язычеству Ролло, смогла сделать христианином. Однако моя царственная родня не пожелала признать меня, поправ тем самым святость кровных уз. У меня оставался лишь Ролло, пока на моем пути не возник брат моего отца – герцог Роберт Парижский. Увы, я была слишком доверчива, слишком уважала честь рода моего отца и поэтому доверилась Роберту, позволила ему увезти меня из Нормандии. Он же сделал меня разменной монетой в своей политической игре и готов был предложить кому угодно. И из-за этого, из-за клеветнических слухов, какие достигли Ролло, я потеряла уважение человека, который был мне дороже всех на свете.

И что мне было делать? Я – слабая женщина в мире мужчин, мне нужна была защита сильного человека. И когда мои дядья – Каролинг и Робертин – отреклись от меня, я согласилась стать женой того, кто единственный предложил мне достойный выход, – Ренье Лотарингского. Я была благодарна ему и собиралась быть ему преданной супругой. Но Ренье невзлюбил меня, изгнал при первом же приступе гнева, отдав человеку с наклонностями палача – бывшему рабу греку Леонтию. И, конечно, вы, мессир Ренье, догадывались, что будет со мной под попечительством Леонтия. Я имею право обвинять вас в этом.

Я стала жертвой насилия вашего палатина, и неизвестно, что бы со мной было, если бы не благородство мелита Эврара Меченого. Он спас меня от Леонтия и укрыл в своем имении в Арденнах. Однако, клянусь всем святым, никогда Эврар Меченый не имел со мной плотской связи и всегда помнил, что я жена его герцога. Обвинив меня в блуде с ним, принц Гизельберт дал волю своему воображению, столь болезненному и преступному, что оно привело его к мысли разыскать меня в Арденнах, чтобы опорочить и доказать, что такая женщина, как я, недостойна считаться женой Ренье Длинной Шеи. И когда он нашел меня, то стал всячески обольщать, пока я не уступила – и это единственное, в чем состоит мой грех. Вы можете обвинять меня, так же как и тех несчастных, кто стал жертвами принца до меня, о чем принц Гизельберт с такой скромностью не поминал сегодня.

Да, я уступила, но я всего лишь дочь Евы, соблазненная дьяволом по имени Гизельберт. Ибо только дьявол мог отдать доверившуюся ему женщину на поругание и издевательства своим прихвостням. Но моя плотская связь с ними была страшным насилием, ибо я уступила лишь тогда, когда принц пригрозил мне жизнью моей дочери. Мне ничего не оставалось, как смириться. В очередной раз я оказалась в аду, перенесла унижения и муку, и, видит Бог, я не раскаиваюсь в том, что мои мучители были растерзаны толпой возмущенных жителей Арденнского леса, кои встали на мою защиту в отличие от моего супруга и могущественной родни…