Миражи - Барбара Делински (2015)

Теперь она чувствовала себя одиноким воином, но, по крайней мере, Кэролайн пока еще ни о чем не догадывалась. Когда Джейми вернулась к матери, чтобы приготовить ужин, та, казалось, пребывала все в том же блаженном неведении, что и утром. Слава богу, хоть здесь Рой сдержал слово.

Жара была настолько гнетущей, что Джейми остановила выбор на салате из лобстера. Тут не требовалось никакой термообработки, поскольку она купила уже отваренное, очищенное от панциря мясо, а приготовить из него салат – проще простого, большого умения не требуется. Немаловажный аспект, учитывая, насколько она сейчас рассеянна. Тео – это Тео. Она могла понять его позицию. Но Брэд? Именно мысли о Брэде грызли ее, пока она кромсала лобстера. У Джейми не укладывалось в голове, почему он не может взглянуть на ситуацию с точки зрения Кэролайн? Хотя, если честно, все вполне объяснимо. Он не был близок со своими родителями. Они жили в Миннеаполисе и никогда не покидали город. Джейми только раз встречалась с ними. Достаточно милые, но не особо коммуникабельные – разговор протекал в этакой отстраненной, подчеркнуто вежливой манере. По словам Брэда, они никогда не делились с сыном своими мыслями и тем более не обсуждали никаких проблем. Кэролайн как раз делала и то и другое.

Джейми взяла из холодильника майонез и вылила в чашку. Одно ее очень обеспокоило: Брэд знал, как много Кэролайн значит для нее, но так и не сделал выводов. А ведь мать невесты и для него должна стать по меньшей мере не чужой. С годами он поймет. Просто в случае с «Меняем все!» нет времени ждать.

Разрезав лимон пополам, она выжала сок в чашку с майонезом, слегка взбила, затем вылила соус на куски лобстера и основательно перемешала. Достаточно для двоих, но мало для троих. Джейми не пригласила Брэда. С самого начала она представляла себе, что в день рождения Кэролайн они будут с мамой только вдвоем, как раньше. И вот теперь она ломала голову, не увеличит ли это дистанцию между ним и Кэролайн, не вызовет ли ревность, обиду, даже неприязнь.

Понимая, что слишком отвлеклась, Джейми потянулась за помидором, который купила еще утром. Просто преступление – выбрасывать сочную сердцевину огромного местного томата. «Без проблем, – успокоила ее женщина, остановившаяся рядом у прилавка с овощами. – Сохраните серединку для приготовления сальсы или, еще лучше, домашнего соуса болоньезе». Как будто у нее есть время готовить и то и другое. Наплевав на угрызения совести, она разрезала помидор на две части, выскребла сердцевину, выбросила в раковину и наполнила обе половинки салатом. Фаршированный томат на листьях бостонского биб-латука, украшенный выложенными горкой маринованными шампиньонами и свежим багетом, выглядел просто великолепно. Блюдо прекрасно дополняли два бокала вина.

Где же сесть? В гостиной есть прекрасный обеденный стол, который Кэролайн сделала своими руками, но, если ужинать там, Джейми будет видеть собственное напряжение в бабушкиных викторианских кружевах. А столик на веранде полностью заставлен цветами. Мать с дочерью устроились прямо на одеяле на заднем дворе. Солнце уже клонилось к горизонту, и длинные тени упали на лужайку. Слабый ветерок приносил едва заметное облегчение.

Мама была единственным человеком на всем белом свете, с которым ей сейчас хотелось общаться, поэтому Джейми выключила телефон.

Потом, конечно, пришлось снова его оживить и вернуться к реальности. Едва экран засветился, раздалась телефонная трель. Джейми велела себе не смотреть на экран. Ужин получился на славу. Похоже, ей удалось отрешиться от всех неприятностей. Но как только она отъехала от дома Кэролайн и за окном машины замелькали фонари, безмятежность покинула ее.