Танцующая в Аушвице - Паул Гласер (2010)

Грузовик внезапно останавливается. Из-под брезента мы видим темные силуэты разрушенных домов. Дальше дороги нет. Улица разрушена бомбежкой. Нам придется ночевать в кузове. Под охраной двух вооруженных солдат. Этой ночью довольно тихо, бомбят далеко, на другом конце города. Я прикидываю, получится ли у меня сбежать. Целые кварталы лежат в руинах, я бойко говорю по-немецки и, кроме того, у меня под лагерной робой обычная одежда. Еще из Аушвица. Так что я не буду выделяться на фоне измученных войной горожан. Но к чему мне рисковать? Совсем скоро придут русские, у меня при себе нет никаких документов, и, чего доброго, они примут меня за немку! Уж лучше мне встретить русских в немецком плену. Да и нынешние немцы совсем растерялись и кажутся не такими суровыми. С тем я и засыпаю.

Весь следующий день мы разбираем завалы. Голыми руками грузим тачки. Дорога должна быть расчищена. Поскольку мы не успеваем справиться с задачей до вечера, нам опять приходится ночевать в кузове, а на следующее утро мы снова беремся за работу. Во второй половине дня работа закончена. Автомобиль трогается с места и медленно ползет по жилым кварталам. Повсюду разбомбленные дома. На широких улицах то здесь, то там стоят металлические заграждения из приваренных друг к другу стальных свай. Сваи напоминают куски гигантской колючей проволоки. Служа препятствием на пути вражеских танков и автомобилей, они торчат поперек дорог, будто выпавшие из дырявой сумки какого-то великана. Я вижу группку оборванных женщин, головы их повязаны платками, они идут согнувшись. И это все, что осталось от некогда гордых и изящных берлинцев! Мы выезжаем из города по дороге, ведущей к Шпреевальду, она проложена к югу от Берлина. День подходит к концу.

Раньше я часто бывала в Берлине. Красивый, бурлящий жизнью город, населенный элегантными людьми, центр науки, культуры и ночной жизни. Кабаре, опера, танцевальные подвальчики. Песенки довоенной поры известны повсюду, их поют даже в Нидерландах. Настоящий берлинец обладает чувством юмора, смешлив и раскован. В том Берлине, который я знала, все было иначе, чем в остальной Германии. Та Германия была более дисциплинированной, серьезной и с удовольствием делала книксен. Берлин же не походил на типично немецкий город, хотя считался столицей и в нем находился рейхстаг. Берлин был веселым, напряженным и расслабленным одновременно. Везде звучала музыка — и не только в концертных залах, но и в парках вроде Сан-Суси, на улицах и в кафе.

Незадолго до войны мне довелось посмотреть фильм о Берлине режиссера Фреда Циннермана по сценарию Билли Уайлдера и Роберта Сиодмака. Он назывался “Воскресные люди”. Красивые берлинские дома, широкие улицы, хорошо одетые люди. Переполненные трамваи, влюбленные парочки, сигарный дым, парки. Этот немой фильм сопровождался веселой музыкой тапера. В нем рассказывалось о влюбленных — как они проводят один воскресный день в Берлине. Флиртуя с другими, катаясь на водных велосипедах по Ваннзее, устраивая маленькие пикнички в городских парках… Я сама хорошо знаю Берлин того времени. По нему я много гуляла, сидела на террасках кафе, захаживала в кабаре в подвальчиках, болтала и смеялась с берлинцами. Теперь этот мир исчез. Исчез навсегда, теперь этому городу подходят лишь похоронные процессии. Величественные правительственные здания сильно повреждены. Бранденбургские ворота до сих пор целы, но многие другие сооружения лежат в руинах. Это просто преступление! Как умудрились нацисты отправить в преисподнюю весь этот чудесный город вместе с целой страной?!

Мы едем дальше, но вид разрушенного города, улиц, кварталов, патрулирующих развалины военных и озабоченно бредущих гражданских не наполняет меня радостью, как многих моих солагерников. Даже Марта в восторге, а я ощущаю одну лишь печаль. Печаль по потерянному миру, который заканчивает свои дни в руинах.