На пороге чудес - Энн Пэтчетт (2011)

В который раз она успокоила себя, что эти синяки страшны только на вид, они вовсе не признак какой-нибудь внутренней катастрофы, выбралась из-под сетки и пошла на поиски кофе, который уже наверняка приготовила трудолюбивая доктор Буди.

До восхода солнца оставалось минут пятнадцать, когда она увидела своих коллег по другую сторону огромного термитника.

Она помахала рукой и крикнула: «Доброе утро!»

Они резко остановились и посмотрели на нее так, будто она последний человек, кого они ожидали увидеть на Амазонке.

После затянувшейся паузы доктор Сатурн наклонилась и что-то шепнула доктору Буди на ухо, а доктор Буди, подумав, одобрительно кивнула. Тогда два доктора направились к ней, обходя термитов на почтительном расстоянии.

— Как там Истер? — поинтересовалась Нэнси Сатурн.

Марина зауважала Нэнси Сатурн, потому что именно она спасла жизнь Истеру; ведь у нее хватило присутствия духа произнести слово «нож», в то время как Марина занималась силовой борьбой с анакондой. Именно благодаря Нэнси Сатурн началось его вызволение из змеиных объятий.

— Он еще спал, когда я ушла. Доктор Свенсон дает ему на ночь половинку амбиена, иначе он просыпается от боли.

— Да благословит ее Аллах, — проговорила доктор Буди, склонив голову.

— Мы идем к деревьям, — небрежным тоном сообщила Нэнси и положила руку на сумку с блокнотами, висевшую на ее груди. — Не составите нам компанию?

До несчастного случая с Истером, если вытаскивание змеи из воды в лодку можно назвать несчастным случаем, Марина несколько раз просила показать ей деревья, но получала лишь уклончивые ответы: мол, недавно там были или на этой неделе не стоит туда ходить.

После анаконды она совсем забыла про них.

Ее представления о том, что важно, а что нет, поменялись.

В джунглях хватает деревьев, и она видела многие из них. Ей было трудно представить, что какое-то дерево будет существенно отличаться от других.

Но приглашение она приняла с удовольствием — ее терпение было замечено и вознаграждено.

Вообще-то, прошлой ночью она написала мистеру Фоксу сентиментальное послание, сидя на полу и используя стул вместо стола, потому что Истер уже лег. (После анаконды его гамак висел пустой, пока мармозетка — маленькое грязное существо — не облюбовала его для дневного отдыха.)

«Сейчас, не имея возможности общаться с тобой, я следую твоему совету. Ведь ты велел мне ждать и наблюдать. Ты говорил, что я не сумею сразу понять и оценить ситуацию, и был прав, когда послал меня сюда и велел остаться (может, и не велел, но мог так сказать). Смотри, какая я стала послушная после отъезда! Сейчас мне с трудом верится, что я едва не улетела домой. Мои мучения в Манаусе оказались бы напрасными, и я бы не узнала самого важного, для чего прибыла сюда».

Где-то неподалеку Буди, Нэнси и Марина услышали треск веток, а вскоре увидели двух молодых женщин — те смеялись и разговаривали. При виде докторов женщины равнодушно кивнули. Потом прошла пожилая женщина, держа за руку девочку. Из-за огромного пня появились еще три женщины.

— Можно подумать, что у всех лакаши есть будильники, — сказала Нэнси, когда все новые и новые женщины стали выходить из кустов и направляться в одну сторону.

Все шли по незнакомой для Марины тропе.

Такие тропы внезапно появляются среди леса, а стоит отойти на пару шагов — и их уже не видно. Марина панически боялась забрести по такой тропе в джунгли, а потом потерять ее и сгинуть в густой чаще. Жалко, что она не привезла с собой клубки шерстяных ниток красного цвета! Она привязывала бы кончик нитки к ножке своей кровати всякий раз, когда отправлялась в джунгли…

— У лакаши имеются биологические часы, — сказала доктор Буди.

Нэнси и Марина засмеялись.

Доктор Буди несмело улыбнулась — ей редко удавалось так удачно пошутить.