На пороге чудес - Энн Пэтчетт (2011)

Подошли несколько отставших и остановились, приветствуя соплеменниц. Те прекратили грызть кору и долго обменивались какими-то фразами. Две женщины решили поговорить и встали возле одного дерева; издали казалось, что они целуются. Детей они оставляли в центре рощи; старшие присматривали за расползавшимися малышами. Одна из старух подвела к дереву девочку лет тринадцати; остальные женщины повернулись к ним и замерли. Девочка наклоняла голову и так и сяк, пытаясь отыскать удобное положение. Тогда все женщины залопотали и похлопали по своим деревьям; получилось нечто вроде аплодисментов.

Задрожала листва на тонких ветках.

Девочка растерялась от такого внимания, потом нерешительно приникла ртом к коре. Убедившись, что она все делает правильно, все вернулись к своему занятию — грызть кору, без отвращения или удовольствия.

Это экзотическое действо было для них чем-то очень будничным.

— Обратите внимание на этот важный момент в жизни девочки, — сказала Марине доктор Буди. — У девочки только что закончился первый менструальный цикл. Ритуалы у лакаши короткие, без сантиментов. Вам повезло, вы в первый же день оказались свидетельницей такого события.

Нэнси Сатурн перевернула несколько листков в своем блокноте.

— Я не знала, что у Мары начались месячные.

Доктор Буди показала ей свой блокнот:

— А у меня все записано.

Деревьев хватило на всех; их было более двухсот на площади около двух гектаров. В высоту они достигали шестидесяти-семидесяти футов. Но было и много молодых. В местах, где кора была съедена, оставались светлые полосы. Постепенно кора восстанавливалась; сначала она была светло-желтого цвета, но постепенно темнела. На большинстве деревьев оставались полосы на уровне роста лакаши.

В этой роще легче дышалось, а уж как легко было взгляду!

Смотри куда хочешь!

— Я не ожидала, что тут так много деревьев и так красиво, — сказала Марина.

— Вообще-то, это лишь одно дерево, — сказала Нэнси. Она пересчитывала женщин и отмечала каждую в своем блокноте. — Это очень редкий подвид тополя, экзотическое явление в роде Populus. У деревьев единая корневая система; дерево клонирует само себя.

— Очень уязвимая вещь, — добавила доктор Буди.

— Корневая система этого тополя меняет уровень кислотности в почве, поэтому здесь не растет ничего, кроме этих деревьев и травы. Можно сказать, что дерево отравляет среду своего обитания, чтобы там не могли выжить другие деревья и отобрать у него питательные вещества и солнечный свет.

— Это не касается раппов, — добавила доктор Буди. — Раппы тут прекрасно себя чувствуют.

Она показала кончиком ручки на гроздья грибов, растущих у корней деревьев. У раппов был неземной, бледно-голубой цвет, похожий на дневной свет. Каждый гриб напоминал мяч для гольфа на высокой стройной ножке.

Марине захотелось вернуться сюда с фонариком и посмотреть на эти грибы в темноте.

Она даже ужаснулась в душе при мысли о том, что могла пропустить такое интересное явление, не увидеть его!

— Psilocybe livoris rappinis, — сказала Нэнси. — Возможно, самое великое открытие в микологии. Пока у нас нет никаких данных о том, что подобная экосистема повторяется где-либо еще во влажных тропических лесах. Уникальное место, такого нет нигде в мире! Вот эти деревья, эти грибы. Насколько нам известно, это единственные раппы на свете. Ваш пропуск к духовному просветлению.

— Вы их пробовали?

Нэнси Сатурн опустила ресницы и кивнула, выставив кверху большой палец.

— Очень болезненная процедура, — вмешалась доктор Буди. — Интересная, но очень неприятная.

— Ну, если грибы называются «раппы», тогда деревья — это «свенсоны»? — спросила Марина.

В солнечных лучах порхали мотыльки лавандового цвета размером с вишню. Прежде Марина их не видела, но ведь трудно заметить такую мелочь среди густых лиан, опутавших джунгли.

— Деревья называются «мартины», Tabebuia martini.