Возвращение Сэмюэля Лейка - Дженни Вингфилд (2011)

Чуть позже, когда Сэмюэль пошел на выгон за Леди, чтобы дети покатались по двору, Сван и Блэйд устроились в кресле-качалке. Блэйд поджал под себя ноги, а на колени положил листок бумаги. Бумагу и огрызки карандашей дала Калла, заметив, что он рисует на земле. Оказалось, мальчик рисует совсем по-взрослому, изображает все таким, как в жизни. Дом, поля, безбрежное море цветов. Сван следила то за мельканием его рук, то за поединком братьев – те боролись на руках за столиком для пикников. Нобл был ближе к победе, он превосходил брата силой, но Бэнвилл без конца отвлекал его вопросами.

– У тебя что-то на уме, – шептал он таинственно, будто на спиритическом сеансе. – Я чувствую.

И всякий раз Нобл на долю секунды ослаблял хватку. И Бэнвилл успевал напрячь руку или поудобнее поставить локоть. На победу он не рассчитывал, но и брату заскучать не давал.

Нобл, которого выходки Бэнвилла обычно бесили до крайности, только посмеивался. Блэйд отвлекался от рисунка и тоже смеялся. Все здесь такие веселые, такие добрые, что голова идет кругом. Во всяком случае, если ты прожил всю жизнь с Расом Белинджером.

– Останусь здесь навсегда, – шепнул он Сван. Не заговорщицки, как Бэнвилл, а как о самом сокровенном желании, которое не в силах высказать вслух.

– Все равно когда-нибудь придется уехать, – ответила Сван. – Мы ведь здесь не насовсем. Мы тут не живем, а только гостим.

Блэйд не понял, и Сван принялась объяснять:

– Видишь ли, если у тебя папа священник, то кочуешь с места на место, только в этом году переезжать нам было некуда, а бабушке Калле было одиноко, когда дедушка… как бы это сказать?…неожиданно умер, вот мы и решили пожить у нее. Но скоро нас позовут в другую церковь, и мы опять уедем, и если все сложится, то и тебя возьмем.

Блэйд опешил:

– Мы будем жить в церкви?

– Нет, не в самой церкви, а в домике при церкви, рядом или напротив, чтобы прихожане видели, чем мы заняты.

– Ааа… – протянул Блэйд. Теперь все понятно.

– Странные они, прихожане, – увлеклась Сван. О церкви она могла говорить долго и с удовольствием. – Им не угодишь, и всегда есть группировка – те, кто после службы собираются у кого-нибудь дома и пьют кофе, если проповедь была чересчур горячая и кого-то задела, – в общем, всегда есть группировка, которая ищет повод сместить пастора. Вот мы и колесим с места на место. Потому что рано или поздно группировка побеждает. Но прихожане, в общем, милые люди. Даже те, кто в группировке, тоже милые, только не у тебя за спиной.

– Сван, что ты ребенку голову морочишь? – Это был Сэмюэль. Он как раз привел Леди.

– Объясняю, чего ждать, когда мы получим приход и дом при церкви.

Сэмюэль протянул Ноблу поводья и сел в кресло-качалку.

– Мы еще не знаем, как жизнь повернется, – сказал он детям. – Не хотелось бы давать обещаний, которых мы можем не сдержать.

Блэйд, все это время не сводивший единственного глаза с Сэмюэля, вновь стал рисовать, машинально, будто лишь движения карандаша в его власти, а все остальное – нет. Из слов Сван он не понимал и половины, зато прекрасно понял ее отца. Сэмюэль от души пожалел, что не может сказать мальчику то, что тот хочет услышать. Нет, не может.

– Думаю, сейчас надо просто радоваться, что мы вместе, и полагаться на Бога. Он все устраивает так хорошо, как нам и не снилось.

Блэйд обратился к Сван за переводом. Как всегда.

– Кто это. Бог? – спросил он, вновь перейдя на шепот.

– Это трудно объяснить, – сказала Сван. – Но ты не волнуйся. Поживешь с моим папой – скоро узнаешь о Боге все, что нужно знать.

Глава 26

Той проснулся днем, часа в четыре, но не потому что выспался. Просто Сван шуршала, когда доставала из-под кровати его башмаки. Той открыл глаза и увидел, как Сван на цыпочках выходит из комнаты. Так и тянуло спросить, что она задумала, но проще узнать правду, если подождать, что из этого выйдет.