Меня зовут Шейлок - Говард Джейкобсон (2016)

Грейтан был слишком поглощен собственными заботами, чтобы разбираться, прямо висит картина или нет, поэтому пошел по пути наименьшего сопротивления и ответил «да».

– Итак… – произнес д’Антон, спускаясь со стремянки.

По раскрасневшемуся лицу Грейтана было ясно, что дело неотложное. Тогда-то футболист и выплеснул на д’Антона отредактированную версию того, что накопилось у него на сердце, а в ответ д’Антон пригласил его поужинать с ним в ресторане…

Промотаем немного вперед.

«Сам не знаю, возвращаюсь я или ухожу», – думал Грейтан, взбегая по ступенькам.

Беатрис стояла у окна, словно ждала, что он вернется этим путем.

– Извини, – сказал Грейтан, – мне нужно ненадолго отлучиться.

Она уставилась на него, не веря своим ушам.

– Сначала смотаться вниз, теперь отлучиться… Можно подумать, ты не хочешь побыть со мной.

Беатрис не страдала излишней сентиментальностью и не ждала, что это будет их первая брачная ночь. Они давно спали друг с другом, и сегодняшний вечер не был освящен ничем, кроме того, что уже совершалось неоднократно. Просто еще одна ночь, которую надо как-то скоротать. Но сматываться вниз и ненадолго отлучаться, прежде чем она успела хотя бы распаковать чемодан… Такого ни Беатрис, ни любая другая женщина на ее месте ожидать никак не могла.

– Конечно, хочу, – с обиженным видом ответил Грейтан. Как могла она в нем усомниться?!

– Грейтан!

– Что?

– Мы только приехали!

– Я ненадолго.

– Где ты был?

– Не могу рассказать.

– Куда собираешься?

– Не могу рассказать.

– Не слишком хорошее начало, особенно после того, что мне пришлось пережить.

Грейтан подвел ее к постели и обнял – так, чтобы иметь возможность поглядывать на часы.

– Для меня день тоже выдался нелегкий, – напомнил он.

– Ты сильнее и опытнее. И потом, он тебе не отец. Пожалуйста, не оставляй меня одну. Только не сегодня.

Но Грейтан не мог не пойти на встречу с д’Антоном. Он нуждался в совете – не потом, не завтра, а сейчас, до того как они с Беатрис проведут свою первую ночь в качестве беглецов. Во время тягостной поездки от дома Струловича к дому Плюри Грейтану пришло в голову, что Беатрис, как ни возмущена и непреклонна она сегодня, утром может передумать – в том числе насчет него самого. Отец есть отец, даже если он чудовище. А еврейский отец, насколько слышал Грейтан, и подавно. Ничто нельзя принимать на веру. Слова Беатрис необязательно совпадают с ее мыслями – открытие из области женской психологии, которым Грейтан очень гордился. Нужно непременно поговорить с д’Антоном – как ради Беатрис, так и ради себя самого. Иначе легко можно совершить неверный шаг. Сказать что-нибудь, о чем потом пожалеешь. Сделать нечто, чего делать не следует.

– Не спрашивай, где я был или куда собираюсь. Просто доверься мне. Когда ты обо всем узнаешь, то согласишься, что я поступил правильно. Все ради нас с тобой.

– Ты идешь за священником? Не надо.

– Клянусь, что нет!

Грейтан приложил руку к сердцу, и этот жест немного напомнил Беатрис пресловутое нацистское приветствие.

– Ты ведь не успел завести себе другую?

– Другую?! Мы же здесь не больше часа!

«А много ли на это надо?» – подумалось Беатрис.

– Хотя бы вернешься скоро?

– Обещаю, что скоро, – ответил Грейтан, вновь поднося руку к груди.

– Давай без таких жестов, – попросила Беатрис. – Просто возвращайся трезвым.

– Как сапожник!

– Пьян как сапожник, а трезв как стеклышко. Но неважно. Просто скажи, что вернешься. Ты ведь не затем привез меня сюда, чтобы бросить?

– Придет же такое в голову!