Богам божье, людям людское - Красницкий Евгений Сергеевич (2010)

— Что-о? — Аристарх, прямо на глазах начал опять превращаться Туробоя. — Велесов звериный круг? Да ты хоть знаешь?.. Да не знаешь ты ни хрена, едрен дрищ! Не двенадцать зверей в круге, а тринадцать — в середине круга Змей — сам Велес!

Вщи-ш-ш, меч старосты вылетел из ножен, и Мишка невольно зажмурился и отшатнулся — староста, видимо «на автомате», хитрым воинским приемом швырнул солнечный зайчик с клинка ему прямо в глаза.

— А ну, бросай эту пакость!!! Бросай, я сказал!!! Да не наземь, а на меня, вот сюда!!!

Приказ был отдан так, что не подчиниться было невозможно. Чак! Хоть и не ходил сейчас староста с сотней в походы, но в молодости, видать, был лихим рубакой (впрочем, чего еще ждать от друга детства действительно искуснейшего мечника Корнея) — разрубить на лету бронзовую фигурку, это надо было суметь! Хотя уверенности в том, что это у Аристарха получилось, не было — слишком быстро все произошло. Лиса было откровенно жаль, однако переть против правил, которые сам толком не знаешь, но видимо, очень серьезных правил, было глупо и опасно. Все, на что осмелился Мишка, так только отметить в памяти место, где последний раз мелькнул в траве бронзовый блеск, потом можно будет сюда вернуться и поискать.

— Вот так-то! — Аристарх, не глядя, ловко кинул меч в ножны. — Ну, подтирка Велесова, как обошла тебя дурня… Знать бы раньше, так она бы у меня окарачь уползла, если б жива осталась… вернуться, что ли? — Аристарх начал придерживать коня, похоже, всерьез собрался поворотить назад. — Ты не почуял: волхва на тебя через него давила?

— Волхва… не знаю, но сам Лис меня подчинить пытался. — Мишка решил, хотя бы внешне, принять правила игры. — Может по приказу волхвы, а может и сам по себе.

— И что?

— А ничего! Я ему такую зарубку на загривке поставил… враз ручным сделался! Ты думаешь, почему он у меня так послушно под ногами туда-сюда бегал? Я может быть много чего не знаю, но куклой ничьей не буду, на это у меня сил и разумения хватит!

— Ишь ты… не будет он… сам не заметишь, как оседлают… — Говорил-то Аристарх тоном ворчливым, но вот выражение лица у него тону никак не соответствовало. Староста внимательно-настороженно всматривался в своего ученика, словно спрашивая: «Что ж ты за парень такой, Окормля?». — Ну, что ж… впредь тебе наука. Ладно, возвращаться плохая примета… Поехали!

* * *

— Дуроломы!!! Козлодуи!!! Драть вас не передрать!!! Вы что о себе возомнили, соплячье племя?! Думаете: вам мечи навесили, так вы уже и полными ратниками заделались? Величаться перед отроками надумали, перед девками гоголем ходить? Щенки мокрожопые!

Корней драл глотку так, будто перед ним стояли в строю сотни воинов, хотя на самом деле на его перекошенную яростью рожу испуганно пялились лишь две шеренги опричников, да еще Аристарх с Мишкой сидели в седлах чуть в сторонке.

— Товарищей своих по боевому походу обижать? Урядникам грубить? Я вас уму-разуму научу, только сопли на версту во все стороны полетят!

Дед встретил вернувшихся из Нинеиной веси возле моста через крепостной ров уже верхом, вид имел сердитый и перекрикивая топот копыт по настилу моста скомандовал:

— А ну, все за мной, задрыги гребанные! — Развернул коня и двинулся в сторону стрельбища. — Шевелись, едрена-матрена!

Правда была, при этом у Корнея маленькая заминка — ровно на столько, сколько понадобилось, чтобы кинуть на Аристарха вопросительный взгляд и получить такой же безмолвный ответ, которого Мишка не видел, потому что смотрел на деда. Впрочем, догадаться было нетрудно — Корней интересовался итогами визита к волхве, а Аристарх, видимо, его успокоил.