Ирландское сердце - Мэри Пэт Келли (2015)

Когда дверь в квартиру Мод мне открыл отец Кевин, я удивилась. Мне казалось, что на церемонии Дочерей Эрин должны присутствовать только женщины.

Мод по-прежнему кашляла. Но она была очень возбуждена, когда здоровалась со мной и вела в гостиную, где Констанция суетилась вокруг темноволосой женщины, сидящей вплотную к огню. Она походила на известную суфражистку Сьюзен Би. Энтони, которую я видела на фотографиях.

– Молли, – сказал отец Кевин, – разрешите представить вам вашу соотечественницу, Нору Келли.

Женщина протянула руку, я тоже. Последовало рукопожатие. Хватка у нее была крепкая.

– Я Молли Чайлдерс, – представилась она. – Родом из Бостона. А это мадемуазель Бартон, кузина моего мужа.

– Бонжур, – сказала мадемуазель.

Она была младше Молли. Я дала бы ей лет двадцать пять. Но ее одежда, произношение…

– На самом деле вы француженка, – сказала я.

– Je suis une femme d’Irlande aussi[113], – ответила она.

Я ждала рассказа о ее родословной, но она лишь улыбнулась.

– Бартоны уже много поколений делают во Франции отличное вино, – внес ясность отец Кевин. – Но они ирландцы.

– А я Мэри, – сказала третья женщина.

Она была старше предыдущих двух, седовласая, одета в скромное платье. Служанка, решила я.

Молли Чайлдерс жестом позвала всех поближе к себе.

– Дорогие мои, – объявила она, – у меня для вас прекрасные новости. «Асгард» сможет взять две тысячи винтовок.

Винтовок? О чем это она? Но никто не обратил внимания на меня – самую новенькую из Дочерей Эрин. Все взгляды были устремлены на Молли.

– Мы сможем проплыть морем из Гамбурга прямо до Хоута. Эрскин говорит, что в апреле-мае погода будет благоприятная, так что у нас остается еще четыре месяца, чтобы собрать деньги на оружие.

– Но, Молли, разве «Асгард» – достаточно большой корабль для этого? – спросила Констанция.

– «Асгард» будет переоборудован в той же лодочной мастерской в Норвегии, где он был построен. Когда мой отец подарил нам эту яхту на свадьбу, один очень толковый умелец оборудовал ее специальным такелажем с ремнями, чтобы я могла безопасно удерживаться на палубе.

Она улыбнулась мне.

– У меня проблемы с ногами, Нора, – пояснила она, – но ведь мы, американки, – народ крутой, верно? Когда Мод рассказала мне, что к нам присоединилась моя соотечественница, я очень обрадовалась.

– Да. Конечно.

Винтовки? Что задумали эти женщины? Боже мой, могу представить, что случится, если об этом проведает генерал Уилсон.

– «Асгард», – медленно произнесла Мод. – По-моему, так норвежцы называют небеса.

– Верно, – подтвердила Молли. – И это хороший знак. Что может быть лучше, чем плыть под парусом спасать Ирландию на лодке, носящей имя родины викингов?

– Но ведь викинги завоевывали Ирландию, – удивилась я. – Насиловали, грабили, разрушали монастыри…

Молли небрежным жестом отбросила столетия истории.

– Так было вначале, – сказала она, – но потом норвежцы стали жениться на ирландских женщинах и прекрасно там прижились. Что говорить, многие из наших самых знатных родов ведут свою историю от викингов. Мак-Аули и Мак-Аулифы изначально происходят от Мак Олаф – сын Олафа. Наши друзья из Уэстмита носят фамилию Мак-Киссик, произошедшую от Мак Исаак, и, конечно, все норманны когда-то были норвежцами. Так что…

Снова последовала ирландская история. Я знала, что Мод и Констанция, скажем так, девушки с причудами, но чтобы такая практичная американская янки так искала во всем знаки и предзнаменования… Возможно, некое сочетание «Золотого рассвета» Йейтса, витиеватого католицизма Мод, замешанного на кельтской истории, и новенн[114] из прихода церкви Святой Бригитты будет обладать большей силой, которая сработает на благо Ирландии. Я надеялась, что это так.

– Так вы в норвежских богов верите тоже? – спросила я Мод.