Ирландское сердце - Мэри Пэт Келли (2015)

Все это было очень печально и жутко. Варварские времена, по-моему. Но тут я вспомнила про пятнадцать человек, казненных после восстания. Их тела также были свалены в общую могилу и засыпаны негашеной известью. Я думала о том, будет ли у их семей когда-нибудь возможность поставить на том месте монумент?

Я рассчитывала поработать на Флойда один день, но ему понравились мои фотографии – особенно те, которые он назвал «морпехи в неформальной обстановке».

– Очень тяжело заставить этих ребят расслабиться. Обычно они пялятся в объектив камеры с каменными лицами, – сказал он.

– Ну, это брат моей подруги, – объяснила я, показывая на один из снимков. – А это его сержант, Дэн Дейли…

– Который очень даже знаменитая фигура. Молодец, девочка, – похвалил меня Флойд. – Продолжайте искать хорошо знакомые лица. А это что за юный парнишка?

– Джон Джей. Келли из Чикаго, – объяснила я.

Я немного нервничала, знакомясь с ним, но, с другой стороны, ему было всего шестнадцать, когда «Волтерра» пошла ко дну. В конце концов, нет ничего необычного в том, что я время от времени встречаю своих однофамильцев из Чикаго.

– Послушайте, – сказал мне Флойд. – Я сейчас уезжаю в городок Сен-Назер, где будет проходить подготовку наша морская пехота. Хочу сделать материал об интересных людях. Как насчет того, чтобы поехать со мной? Буду платить вам тридцать франков в неделю плюс гостиница в Сен-Назере. Что скажете?

– А вам нужны будут от меня какие-то разрешения на работу? – сразу уточнила я.

– Я их сам для вас организую.

– С этим у вас может возникнуть проблема. Я перешла дорогу британской армии, – пояснила я и вкратце описала ему свои злоключения в английском госпитале.

– Так ваши беды начались из-за того, что вы помогали ирландцам воевать против англичан? – спросил он.

– Да, в общем так, – ответила я.

– Морским пехотинцам вы точно понравитесь. Очень многие из них – такие же «Мики», как мы с вами. Вы просто скажите Дэну Дейли, что англичане взъелись на вас и подставили. А обо всем остальном он позаботится сам. Можете мне поверить.

Флойд оказался прав. В Сен-Назере сержант артиллерийских войск Дейли препроводил меня прямо в штаб морских пехотинцев, откуда я вышла с письмом, удостоверяющим, что я – «официальный фотограф морской пехоты США».

Находясь среди такого количества американцев, я воспрянула духом. У отца Кевина был адрес маленькой деревенской гостиницы, где я жила. Появись какая-то информация о Питере или любые важные новости, он тут же телеграфирует мне. Не то чтобы я забыла Питера, но, должна сказать, мне очень нравилось находиться рядом с морпехами и избавиться наконец от своих страхов. У меня не возникало ни малейших сомнений, что эти ребята выиграют войну, если им предоставят такой шанс. Они просто рвались в бой. Девиз морпехов – «Первыми готовы к бою», и они совсем не были рады, что их не пускают сражаться. Французы и англичане настояли на том, что американским войскам нужно больше специальной подготовки. Поэтому все лето и осень я провела, фотографируя наших солдат, марширующих по сельским дорогам с сорокафунтовыми рюкзаками за спинами. Или бегущими в штыковую атаку на мешки, набитые соломой. Некоторое возбуждение у них вызывала стрельба, когда, залегая за пулеметом, они яростно поливали свинцом какое-нибудь пустынное поле. Флойд вознамерился создать персональный биографический очерк на каждого морпеха и продать его газетам на родине бойцов. Поэтому я фотографировала парней с утра до ночи.

– Сюда приезжает наш босс, Роберт Маккормик, владелец «Трибьюн», – перед самым Рождеством сообщил мне Флойд. – Сам он входит в штат армейской разведки.

Ничего себе! Это же друг моего Эда. Он точно меня узнает – а ведь ему наверняка известна история с моей гибелью в морских пучинах.

И ошиблась.