Ирландское сердце - Мэри Пэт Келли (2015)

– Вероятно, ваша прачка обошлась с ним неаккуратно, – ответила мадам. – Возможно, она использовала не то мыло.

Все это было сказано по-французски, и я все поняла.

– Ничего подобного, – по-английски ответила мисс Токлас. – С другими ее костюмами все идеально, а я стирала их точно так же.

– Как бы то ни было, – вмешалась Гертруда Стайн, – я должна получить свои костюмы прямо сейчас. Они готовы?

– Готовы, – ответила мадам. – Я послала вам записку с приглашением прийти на примерку.

– Записку? Мы получали записку, Алиса? – Гертруда Стайн была явно недовольна.

– Получали, дорогая. Я же тебе говорила. Поэтому-то мы и здесь.

– А я думала, что мы просто выгуливаем Баскета, – удивилась Гертруда Стайн.

– Нет, Гертруда. Я вполне осознанно привела нас сюда.

– Ты должна была мне об этом сказать, Алиса.

– Я и сказала, – фыркнула та.

Мадам Симон прокашлялась.

– В любом случае вы уже здесь, и если вы, Гертруда, потрудитесь пройти в примерочную, я принесу вам ваши наряды.

– Я сама придумала эти модели, – с гордостью сказала мне Гертруда. – Удобные и элегантные. А мадам Симон воплощает в жизнь мои модели.

– Понятно, – откликнулась я.

Жоржетта увела ее.

Алиса подплыла к одному из небольших позолоченных стульев и уселась на него.

– Чикаго, – сказала она. – Не думаю, чтобы я там кого-то знала, но, по-моему, кто-то из Хопкинсов поехал туда учиться в университете. У вас же там есть университет, верно?

– Их у нас несколько, – ответила я. – Но вряд ли вы имели в виду университет Лойола или Де Поля.

Она покачала головой:

– Нет, звучит как-то незнакомо.

– Тогда, может, университет Чикаго? – предположила я.

– Точно, – подтвердила она.

В сопровождении Жоржетты вернулась Гертруда Стайн. Мадам Симон помогла ей взойти на деревянный помост перед зеркалом.

– Вот видите, Симон, я же говорила вам, что вельвет сработает, – сказала Гертруда Стайн. – Он легкий и при этом прочный. Лучше, чем джерси, которую пыталась подсунуть мне Габриэль Шанель, – она слишком обтягивающая. А вельвет к телу не прилегает.

– Он стройнит, – вставила Алиса.

– Я не грациозная сильфида и не хотела бы такой быть, – продолжила Гертруда Стайн. – Никому и в голову не придет критиковать дородных мужчин, но стоит только женщине немного набрать вес… Хотя натурщицы у Ренуара очаровательно пухленькие и напоминают картины Рубенса.

– Гертруда коллекционирует живопись, – сообщила мне мадам Симон.

– Она у нас великий ценитель искусства, – добавила Алиса. – Patrone, вроде Медичи. Возможно, вы читали о Гертруде в газетах, – сказала она мне. – А этот литератор, Гарри Макбрайд, вообще назвал коллекцию Стайн «музеем в миниатюре».

– Это не музей, Алиса, – возразила Гертруда Стайн. – Звучит слишком несовременно. Просто мы поддерживаем новую волну. Сезанна, Матисса, Хуана Гриса и, конечно же, величайшего из них… Пикассо.

– Pas cher, les nouveaux[74], – сказала мне мадам Симон.

Гертруда Стайн услышала ее замечание.

– Кстати, Симон, картины, которые мы с Лео купили несколько лет тому назад, сейчас стоят в десять раз дороже и даже больше.

Жоржетта закончила подкалывать край юбки. Гертруда Стайн повернулась из стороны в сторону.

– Не закрывайте мои сандалии. Они – моя отличительная особенность.

– Как можно, я бы не посмела, – ответила мадам Симон. – А теперь предлагаю чай. Ваши наряды будут готовы через час.

– Час? – переспросила Алиса. – Но мы не можем ждать час. Я готовлю на ужин кассуле[75] и не могу терять просто так целый час.

Мадам Симон внимательно посмотрела на нее.

– Возможно, вы могли бы пойти вперед, пока Гертруда подождет.

Но Алиса решительно замотала головой:

– Нет, Гертруда, правда. Мы должны идти.

– Симон, может быть, ваша секретарша могла бы доставить мои платья? – спросила Гертруда Стайн.