Да будет воля моя - Дженнифер Бенкау (2017)

– Твоя кошка здорово избалована, – весело констатирует Солнце.

– Нет, мне кажется, что он страдает мизофобией.

«Как и я», – мысленно добавляет она и с трудом сдерживается, чтобы не смахнуть полотенцем шерсть Одина с коленей.

– Мизо… Что? Повтори, пожалуйста.

– Мизофобия – болезненный страх перед грязью, вирусами и бактериями. Он ест только то, что попадает к нему в совершенно свежем виде из упаковки.

И тут же Один наказывает ее за ложь: едва свежий корм очутился в миске, он сразу отворачивается.

– Значит, упаковка слишком долго стояла открытой. Или он сыт и просто хотел убедиться, что в доме еще есть корм.

– Типичная кошка. – Солнце стряхивает с юбки белые шерстинки. – Сначала он орет, что почти умирает с голоду, а затем с презрением относится к еде. Тебе не кажется это странным?

– Он просто кот, Солнце. Люди содержат кошек, чтобы удивляться их странным особенностям.

– Понимаю. Даже более того: я готова с этим согласиться. Думаю даже, что, каким бы сумасшедшим ни был человек, не будет ничего более сумасшедшего в помещении, если вместе с ним там находится кошка. Ну ладно, давай вернемся к мужчине твоей мечты. Подведем итог: привлекательный, одинокий, без детей – это просто счастливый случай. И что же он делал на детской игровой площадке?

– Откуда мне знать? – отвечает Дерия. – Гулял по парку, я так предполагаю.

– Как же так получается, – спрашивает Солнце с ухмылкой, – что ты теперь настолько часто видишь его? Я имею в виду, что город не такой уж большой, и да, вполне возможно случайно где-то столкнуться. Но сначала ты целыми годами не видишь его и вдруг встречаешь его каждые пару дней. Это странно или мне только так кажется? – Солнце облизывает губы. – Знаешь, что мне кажется, Дерия?

– Я предполагаю, – говорит Дерия, – но верю скорее в случай, чем в судьбу.

– А я предполагаю, что красавчику очень хочется встречать тебя. Такое может быть?

Когда она вечером сидит напротив Якоба, этот вопрос снова вертится у нее на языке. На вкус вопрос сладкий и соленый и немного отдает дымом. С каждым глотком вина ей все сильнее хочется его задать. Тем не менее Дерия молчит. Теряться в догадках, как он ей может ответить, доставляет ей слишком большое удовольствие.

– Я рад, что нам ничего не помешало, – говорит Якоб.

Угрызения совести чуть-чуть пощипывают ее, но после очередного глотка вина они исчезают. Она на работе не соврала, она не напрямую назвала себя больной, просто сказала, что чувствует себя неважно и заболеет, если выйдет на работу. Ее руководителю смены этого было достаточно, он ведь знает, что она болеет редко. Он посоветовал ей хорошенько лечиться.

– За здоровье, Дерия.

– За здоровье. Душевное.

Она заказывает еще один бокал вина и антрекот, хотя, собственно, уже давно не ест мяса. Как сказала Солнце? «Позволь себе хоть что-нибудь! Тебе это пойдет на пользу…»

– Сколько лет прошло, – говорит Якоб. Свет от свечи мягко и тепло очерчивает черты его лица. – А ты совсем не изменилась.

«Это просто так кажется», – думает она. Это лишь внешность.

Но, Дерия, так он на самом деле думает. Она благодарит за комплимент и возвращает его. Она говорит так тихо, что едва слышит саму себя. Однако он понимает ее, понимает каждое слово. Ее бы не удивило, если бы он умел читать по губам.

– Чем ты занималась в последние годы? – спрашивает Якоб.

Он поднял бокал, но не пьет из него. Время от времени он вытирает воду с запотевшего стекла большим пальцем – тем же движением, каким когда-то стирал ее поцелуй со своих губ.

Этот маленький жест вызывает у нее дрожь внизу живота. Сердце Дерии, наверное, превратилось в скелет. Но ее тело – нет, оно живо, и еще как!

Она прокашливается:

– Ну, я вышла замуж, уже говорила тебе. Но у нас с бывшим мужем ничего не получилось. Меня выносить нелегко, особенно долгое время.