Убить до заката - Фрэнсис Броуди (2011)

Из домика бригадира вышли две фигуры, наблюдая.

Маркус глянул на них.

— Мы отправили рабочих каменоломни домой, всех, кроме бригадира и его сына.

— Джосайи Тернбулла и Рэймонда.

— Ты с ними познакомилась? — Удивления в его голосе я не услышала.

— В понедельник. — Сейчас был неподходящий момент, чтобы говорить о неприязни между Тернбуллом и Этаном Армстронгом или о том, что к Рэймонду перейдут дом Этана и его работа. Возможно, Маркус это уже выяснил. — У них есть свой интерес в этом деле, — только и сказала я.

Мы наблюдали за собакой. Она добежала до навеса каменщика.

— Да, — сказал Маркус, неправильно истолковав мое замечание об интересе Тернбуллов. — Тот, что постарше, ужасно расстроен ситуацией. Они с Этаном были противниками в том, что касается политики, но уважали друг друга. Нам может понадобиться его помощь, если мистер Макснаут найдет что-нибудь заслуживающее внимания.

Кого-нибудь, подразумевал он, а не что-нибудь. Тело Этана Армстронга, имел он в виду.

Тернбулл выглядел гораздо более подавленным, чем при нашей с ним последней встрече. Он сделал вид, что не замечает меня, и смотрел на карьер. Рэймонд стоял рядом с отцом. Он поздоровался со мной с присущей йоркширцам сдержанностью — больше чем опущенные веки, если ты достаточно близко, чтобы это заметить, но меньше чем полный кивок. Я кивнула в ответ.

Пес не побежал, как я ожидала, к пруду, но повел проводника в глубь каменоломни, за поворот, и скрылся из виду.

Все молчали — и Маркус, и я, и Тернбуллы, и констебль на карауле, и сержант Шарп, который откуда-то появился и держался на почтительном, в несколько шагов, расстоянии от Маркуса.

Воздух был неподвижен. В небе пронеслось легкое кучерявое облачко, словно хотело оказаться как можно дальше от этой меланхоличной сцены. Наступила звенящая тишина.

Прошла, казалось, вечность, когда показался проводник собаки. Он поднял руки над головой и трижды скрестил их. Маркус взял меня за руку и тихонько сжал. Сделал знак полицейскому фотографу, появившемуся в дверях бригадирской хибары. Мистер Тернбулл откашлялся и сплюнул дугой. Фотограф глубоко затянулся напоследок сигаретой, бросил окурок и раздавил его каблуком.

Я тяжело дышала. Мне не хватало воздуха. Я стояла совсем неподвижно, дыша ртом, как только что пойманная рыба.

Маркус дал сигнал Тернбуллам и фотографу. Мистер Тернбулл прошагал мимо меня, за ним катил тачку Рэймонд. В тачке лежали кирки и лопаты. Рэймонд повернулся ко мне:

— Мы осторожно поднимем камни, инструменты просто на всякий случай.

Переговорив с проводником собаки, Маркс вернулся ко мне.

— Что такое?

— В дальнем конце обвалились камни. Я не велел ничего трогать, пока не подойду. Сначала поработает фотограф.

— Я хочу видеть.

— Нет, Кейт. Это не для твоих глаз.

— Если бы Мэри Джейн не пришла ко мне, никто не искал бы Этана Армстронга. — Я невольно повернулась к сержанту Шарпу, который робко топтался, дожидаясь указаний. — Маркус, зачем ты за мной послал, если я не буду в этом участвовать?

— Потому, Кейт, что я имею основания полагать — Мэри Джейн придется ответить на несколько неудобных вопросов, и я хочу, чтобы ты была рядом с ней, когда я их задам. Ты знаешь ее лучше меня. Ты поймешь, правду ли она говорит. И я хочу, чтобы ты знала: я обращаюсь с ней вежливо и беспристрастно.

Смотрел он не на меня, а на пыль на своих туфлях. Ты хочешь, чтобы я знала, что ты обращаешься с ней вежливо и беспристрастно, потому что, если я подумаю, что это не так, я всегда буду это тебе припоминать. Что ж, да, в этом ты прав.